Дядя Гастина покачал головой и развернулся на каблуках, как будто собираясь пройти весь путь назад до фермы, лишь бы не разговаривать с незнакомцами. Однако Гастина толкнуло вперёд его собственное любопытство.
— Вам стоит пойти вместе с нами в деревню, — заявил он, не обращая внимания на колебания дяди. — Мы покажем вам кузнеца и таверну. Гостиницы у нас нет. Но вы, наверное, можете заночевать на скамьях в таверне.
В дни сбора урожая так поступали рабочие с полей местного лорда, когда они напивались слишком сильно, чтобы добираться домой в темноте.
— Мы будем рады любому месту под крышей, — отозвался разговорчивый незнакомец. — Сегодня сгодится даже конюшня или загон для коров. Меня зовут Неральтан, моего крупного друга — Вервин, а дварфа кличут Таппером.
Другие двое ничего не сказали, но дварф Таппер бросил один быстрый взгляд на сумрачный лес, из которого они появились. Гастин знал тропинку, по которой они прошли; она вела к старым руинам, небольшому форту на холме, давно превратившемуся в коллекцию покосившихся стен и лестниц, предательски ведущих в никуда. В деревенских сказках это место называлось проклятым, но каждый ребёнок вопреки наставлениям родителей пробирался по лесу, чтобы пробежать под высокой аркой, которая когда-то была воротами крепости.
Гастин пробежал эту гонку в руины и обратно ранее этим летом. Вреда от неё не было никакого, хотя то место отличалось какой-то холодностью, которая ему не понравилась.
Позади него дядя вздохнул и подал знак незнакомцам.
— До деревни недалеко, — сказал он. — Мы идём медленно, парень и я. Обгоняйте, если хотите.
— Мы рады компании, — сказал Неральтан, устраиваясь рядом с Гастином. — Ваш парнишка кажется очень смышленым для своего возраста.
— Племянник, — буркнул дядя.
— Я Гастин, — сказал Гастин. А затем он стал занимать остаток ужасно короткого путешествия дюжинами вопросов к незнакомцам; как далеко они зашли, какой меч сломался у воина, есть ли у дварфа боевая секира, видели ли они когда-нибудь дракона, знают ли, как далеко до Глубоководья?
Дварф устремил на Гастина взгляд своих ясных глаз, когда тот упомянул Глубоководье.
— Это далеко отсюда, — сказал Таппер. — Что ты знаешь про Город Роскоши, мальчик?
Гастин замолчал, остановив свой следующий вопрос, прежде чем тот сорвался с языка. Его дядя шёл немного впереди, вместе с высоким воителем, и они обсуждали состояние погоды и возможность бури до восхода луны.
— У меня есть книга, — прошептал Гастин, сунув руку за пазуху и достав свою самую большую драгоценность, чтобы наружу показался уголок. — Путеводитель по Глубоководью.
— Кажется немного пожёванной, — сказал модник с другой стороны. — Как будто её погрызли крысы.
— Я нашёл её в сарае, — признался Гастин. — В куче хлама, которую мой дядя собирался сжечь.
Он не добавил, что это были бумаги и другие предметы, принадлежавшие его матери. Его дядя однажды бросил всё в костровую яму, когда поймал Гастина за тем, что тот вскрыл замки на её старом сундуке и рылся внутри. Но потом вдова помешала ему залить это всё маслом и начала кричать об уважении к его мёртвой сестре. В конце концов бумаги из костровой ямы отправились в сарай, поскольку его дядя настаивал, что он «больше не потерпит их в доме. Мальчик начнёт мечтать! Сама знаешь, что тогда случится».
Гастин по-прежнему не знал, что же должно случиться, хотя надеялся, что это событие унесёт его далеко-далеко от фермы, как и его давно пропавшую мать. Что же до мечтаний, они начались в первую же ночь, когда лежа в своей скрипучей кровати, он прочёл чарующие слова «Глубоководье, город больших приключений и тёмных дел» в дрожащем свете свечи.
— А вы бывали в Глубоководье, сэры? — спросил он модника и дварфа. Оба покачали головой.
— Глубоководье — не место для бедняка, — сказал Неральтан. — Я не отправлюсь туда без золота в карманах.
— Однако некоторые говорят, что именно там дварф или человек может наполнить карманы золотом, — добавил его низкорослый спутник.
— Нужно золото, чтобы делать золото, — сказал модник. — В конце концов, поэтому мы здесь.
— Тихо, — оборвал его Таппер, бросив на Гастина взгляд, который мальчик предпочёл не заметить.
Они преодолели поворот на дороге.
— Смотрите, сэры, наша деревня, — сказал Гастин.
Неральтан заморгал, рассматривая скопление зданий, окружающих расширение на дороге. Середину деревни отмечал крупный дуб, исполин древесной гордости, такой большой, что никто так и не придумал, как его срубить, так что дорога огибала его с обеих сторон, а деревня окружала дорогу.