— Олекса, мне время надобно, чтобы стол накрыть да гостя мёдом угостить, — прервала Елена их беседу.
— Вынеси-ка, Елена, тот новый меч, что уже в ножнах.
Алесь, припоминая, где же он видел Елену, поблагодарил её:
— Благодарствую за предложение, Елена, но в другой раз медок отведаем. Ныне ладьи разгружают, и мне надобно идти на разгрузку.
Елена вынесла меч, передала его мужу, а Алесь вытащил саблю из перевязи, подаренной ему волхвом ещё в Царьграде. Вспомнив волхва, припомнил он и место встречи с Еленой. То было в Гнёздове, до волока к Западной Двине. Ни Чермена, ни Станимира он не упомнил, а красавица Елена осталась-таки в памяти. Весьма она, память-то, избирательна на красивых женщин!
— А ведь вспомнил, где вас видел! В Гнёздове!
— Мы там с волхвом Ведиславом повстречались, — улыбнулся Станимир. — Он пригласил нас во Вревку-селище. О богатой болотной руде в здешних краях давным-давно всем ведомо. Мы и прибыли, да хотели осесть южнее. Там всё же, сказывают, больше и болот и руды. Волхв нас уговорил, да уж очень спешил в своё селище. Не стал нас дожидаться. У нас груз был большой. А как прибыли во Вревку, так и пожалели: изборские варяги углядели нас. Лютуют они здесь. Если бы не Стоян и Роснег, ушли бы. Да вот повезло! С ними разведали здешние места и ушли из Вревки. Скоро с Черменом хоромы достроим на Дальнем озере, так и на новоселье позовём. Там ныне моя жена, и все наши детки помогают ей.
Станимир, углядев саблю у Алеся, предложил:
— Давай-ка, княже, испробуем новый меч.
Алесь передал ему свою саблю, и посоветовал:
— Держи хватко.
— Бей, Чермен! — сказал Станимир.
Чермен-Олекса ударил — сабля жалобно тенькнула. Алесь взял саблю и увидел зазубрину.
— Кранты моей сабле! — с сожалением произнёс он. — Эта сабля сразила свейского конунга. Но то — не моя заслуга. Конунг в готском доспехе был: поверх кожи пластины были вшиты. Кожу-то сабля и проткнула. Готские доспехи полегше наших. Не броня, а так себе панцырь.
— Прими новый меч! Наш тебе подарок! — сказал Чермен-Олекса.
— Благодарствую! Не соображу, чем же отдариваться. Разве что — примите мою старую саблю! Забирайте её в переделку.
Алесь, осознавая превосходное достоинство нового меча, приложился губами к его лезвию, а мысленно молвил: «Служу Северной Руси! Да святится имя её!»
Ладьи разгружали два дня.
За складами располагался Литейный участок, а за ним — модельный цех с запасом древесины. Вдоль речки были устроены участки для формовки и обжига кирпича. Поодаль — по задумке Алеся — участки для производства черепицы и участок, отведённый для будущего производства изделий и посуды из фарфора. Фарфор — редкость даже для Царьграда. А продают фарфор по весу против золота! Контору государева завода уже покрыли черепицей, и Олег Дукович, полюбовавшись видом конторы, молвил:
— В Ладоге со временем все дома покроем черепицей. Станет наш стольный град краше, чем Волынь! Есть ли, Стоян, у тебя запас черепицы?
— На два дома найдём.
— Тогда грузи на ладью.
— А кто заводу платить будет за черепицу?
— Эти вопросы решай с Ярославом. Он главный казначей. Да пусть определит посредника для приёма заказов в Ладоге.
Вечером, после долгожданной баньки, Олег Дукович поведал Алесю о своём плане взятия Изборска:
— Мы пушки не потащим к крепости. Проверим себя, да твои придумки, Алесь. Есть у нас свой 'троянский' конь: бутыли с крепким мёдом. В Ладоге набрали. Купца с телегой направим в Изборск. Не откажутся варяги от дешёвого мёда. А ночью захватим город. После твоего, Алесь, учения в Даларне, думаю, сработают витязи не хуже, чем твои ниндзя. Тихо и малой кровью.
— Кого воеводой поставишь?
— С Хотеном говорил. Надобно ему остепениться. Пушкарское дело он плохо знает. Проявит себя как воевода в Изборске — сменю гнев на милость.
— Он толковый парень и здравого смысла не лишён. В Изборске будет на своём месте. А вот двое гавелян из воинства Хельги, что к тебе примкнули в Ладоге, беспокоят меня. Мнится мне, что Хельги подослал их нам.
— Не только тебе мнится. Обоих в Ругодив отослал с наказом остаться там, а Милослава с его людьми направить в Ладогу.
Когда император с ассистентом выпили вторую братину мёда, Алесь под хмельком выдал напутственное слово Олегу и взял с него обещание поберечь стаканы с картечью на обратный путь, ибо булгары на Итиль-реке не преминут пощипать флот Дуковича, когда он будет возвращаться с добычей.