Одежда пруссов, изготовленная чаще всего из шерстяных тканей, отличалась простым покроем и, судя по сохранившимся описаниям и изображениям, напоминала литовский народный костюм. В пище пруссы также были неприхотливы. В то же время они очень любили пиры с обильными возлияниями и обычно напивались допьяна. Те, кто были победнее, угощались на пирах хмельными медами, а те, кто побогаче, предпочитали алкогольный напиток покрепче, изготовленный из перебродившего кобыльего молока (короче говоря — кумыс). Подобно латышам, литовцам, русским и угрофинским народностям, пруссы очень любили париться в бане.
Они изготовляли для себя только самые необходимые предметы, а более художественные изделия приобретали путем обмена у соседей, находившихся на более высоком уровне развития. Так, они умели сами перерабатывать лен и шерсть в ткани, но предпочитали обменивать добытые на охоте меха на готовую шерстяную одежду, и в том числе на столь любимые ими ткани с вплетенными в них мелкими бронзовыми колечками.
Письменности пруссы не знали, поэтому изумлению их не было предела, когда христианские миссионеры показывали им, как при помощи букв можно передавать слова и мысли отсутствующих людей.
Пруссы, отличавшиеся исключительной храбростью на поле боя, обладали и другими привлекательными чертами национального характера. Так, в эпоху, когда христианские народы, как чем-то само собой разумеющимся, пользовались так называемым «береговым правом» (позволявшим прибрежным жителям невозбранно грабить корабли, выброшенные бурей на берег, а мореходов даже убивать), пруссы оказывали помощь морякам и купцам, потерпевшим кораблекрушение или преследуемым морскими разбойниками. Как писал в 1075 г. Адам Бременский: «Можно было бы сказать немало похвального об обычаях пруссов, если бы только они исповедовали христианскую веру».
И в самом деле, религия пруссов была связана с жестокими, варварскими обычаями, включая сожжение пленников живьем на кострах. Их представления о браке также свидетельствовали о крайне низком уровне культуры. У пруссов процветало многоженство. Жен покупали и считали собственностью мужей, которые использовали их для домашних работ и для любых других целей. По обычаю, якобы завещанному пруссам их первым верховным жрецом (криво-кривейте) Прутенем (Прутено или Брутено), мужьям разрешалось даже сжигать жен на костре, если те нарушали супружескую верность или заболевали, да и по целому ряду других причин. Если муж умирал, жены переходили в собственность его старшего сына. Бывало и так, что отец и сын, из экономии, покупали себе одну общую жену на двоих. Учитывая все данные обстоятельства, не представляется удивительным, что прусские отцы семейств (обладавшие неограниченной властью над детьми и над всеми членами семьи, включая и рабов), предпочитали убивать своих дочерей, чтобы не обрекать их на столь печальную участь. В одной из своих булл, изданной в 1218 г., (анти)папа Гонорий III упоминает жестокий обычай пруссов оставлять в живых только одну из своих дочерей, ради продолжения рода.
Что касается внешности пруссов, то они (как и близкородственные пруссам литовцы) описываются как рослые, пропорционально сложенные люди вполне «нордического» типа — с голубыми глазами, белым цветом кожи и мягкими, светло-русыми или рыжеватыми волосами.
Язык пруссов был очень близок современным литовскому и латышскому языкам (то есть был не славянским, а балтским). Он оставался разговорным в Пруссии еще в эпоху Реформации, и первый светский герцог Пруссии, бывший Верховный магистр (гохмейстер) Тевтонского ордена Альбрехт фон Гогенцоллерн-Ансбах, повелел перевести лютеранский катехизис с немецкого языка на прусский. Однако уже в 1625 г. мало кто пользовался в повседневной жизни прусским языком.
Религия пруссов заключалась в поклонении силам природы. Как писали орденские хронисты, пруссы «в своих заблуждениях почитают всякое существо как бога: солнце, луну и звезды, птиц, четвероногих зверей и даже жабу». Правда, они поклонялись животным не как таковым, а как символам богов или потому, что те обитали рядом со святилищами.
Несмотря на нашедшие в эпоху Ренессанса широкое распространение представления о том, что главными богами прусских язычников являлись Перкунас, Потримпас и Пиколлос, документально подтверждено их поклонение, в эпоху христианизации Пруссии Тевтонским орденом, только божеству Курхе. В послании Вармийского (Эрмландского) епископа папе римскому упоминаются также такие боги пруссов как Патоллус и Натримпе, наряду с другими «богохульными фантасмами», однако без указания их «функций».