Из телеги меня, понятное дело, вытащили. Руки-ноги тоже развязали, что меня безмерно удивило. По идее такое хамло как Костайт должен был меня запинать, но нет, церемониальный бзик сработал. Эльфу, видите ли, поединка за честь возжелалось.
К моим ногам кинули покореженный двуручник. Я полюбовалась на рыжую ржавчину, зазубренные края, обломанную крестовину, пнула железку, отбила ногу, но так и не сдвинула оружие с места.
— Смешно. — Кивнула я. — Ребят, может, посмеемся и разойдемся в разные стороны? Пока не поздно, а?
Костайт, крутанув мечом восьмерку, гнусно протянул:
— Что, падаль, уже сдаешься? Твои хозяева в Гшере обучили тебя только постельным битвам?
И вот тут я подумала: а зачем мне тянуть резину? Соваться к эльфу с колюще-режущим оружием на расстояние удара для меня чистой воды идиотизм. Этот заколет в порыве аффекта, вон как глазами сверкает, как еще не плюется и не дергается в нервном тике? Да и компания из девяти наемников вряд ли будет молча смотреть как дырявят командира. Остается магия. Они считают меня гшеркой? Иногда заблуждения необходимо рассеивать жесткими мерами.
Я улыбнулась, размяла пальцы, шею и присев рядом с двуручником набрала в горсть влажной земли. Песок подошел бы лучше, но за неимением оного сгодится и это. Чему меня там Таний учил? Пора вспоминать, Велария, амнезия это, конечно, звучит романтично, но совершенно неудобно в реальной жизни.
Тихим мурлыканьем себе под нос произнесла первые строчки старого как дядя заклинания:
Слуги земные, спящие в мире,
Корни деревьев, сырая трава.
Маг призывает, сердцем сгорая.
Живо сплетайтесь, зло не тая.
Зашевелились кусты живыми змеями сплетаясь в гибкое тело, зашелестела трава и жадно потянулась к ногам еще ни о чем не подозревающих наемников.
Пальцы сжали каменный осколок, прикоснулись к острым граням и в памяти всплыла вторая часть:
Кости зверей, зубы-осколки,
Камни острее лезвия сна.
Маг заклинает, сердцем рыдая.
Шанс отомстить дарую вам я.
Испуганные лошади, оглашая окрестности жалобным ржанием, заметались на месте, когда по дороге между их копыт покатились выбеленные временем кости вперемешку с камнями. Животные некромантию не любят, даже такую слабую как эта.
Отряхнув руки я распрямилась, окинула взглядом потерявшую ко мне всяческий интерес компанию и припомнила завершающую треть:
Големы встаньте! Зов ощутите.
Ярость слепую дарите врагу.
Станете вы разящей защитой,
Силой природы вас напою.
На мой взгляд, последняя часть была лишней — големы и так прекрасно справлялись с задачей. Жаль только заклинание действует недолго, потому как изначально слабое. Ну а что еще ожидать от одного из первых среди некромантии? Это только в старинных фолиантах чудаки-историки пишут, что магия пару тысяч лет назад сильнее была. А может и была, только инструменты корявые создавались — вон из каменного голема уже кости выпадают, а зелененький местами высох. Эх, видел бы это позорище Таний — утопился бы со стыда. Данное заклинание он мне на ночь вместо колыбельной напевал и явно не думал, что из всего арсенала знаний я выберу именно эту безделицу.
Какими бы корявым заклинание не было, но оно действовало вполне эффективно — ряды бравых наемников, не ожидавших от "гшерки" применения магии значительно поредели. Без ветвистых объятий осталось меньше половины. Я сокрушенно вздохнула глядя на то, как наемники слаженно добивают несчастных големов и наслала сонные чары на всех сразу. Метод подлый и бесчестный, зато действенный. Жаль только недостатков много имеет.
Костайт проснулся после третьего пинка и, конечно же, попытался освободиться. С благосклонной улыбкой созерцая его потуги, я присела на телегу и стала ждать, пока светлый эльф прекратит ерзать и грязно материться.
— Позор, Коста, ой какой позор. — Вздохнула я, когда эльф посмотрел на меня злющим, но вполне осознанным взглядом. — Не отличить мага от гшерца. Ну и кто ты после этого?
— Чего тебе надо? — Рыкнул эльф.
— Мира во всем мире. — Пожала я плечами. — Социального равенства и свободы слова.
— Чего? — Ошалел Костайт.
— Куда путь держишь, спрашиваю. — Хихикнула я. — И не думай отмолчаться. С Магией Разума я знакома, но тебе становиться моим подопытным кроликом не советую. По старой дружбе.
Костайт Миэре последнюю фразу явно не понял, чему я только порадовалась.