— Говорить сейчас с тобой…
— А я вообще говорить с тобой не буду. Вот. — Штормило, но я кое-как утвердилась на четверых?! Нет, я точно помню, что ног у меня было две! Не мир, а сплошное безобразие… вон еще одно блондинистое вылупилось. Ну чего он смотрит? Никогда пьяного Магистра Мрака не видел? Я тож не видела, но я же челюсть не теряю. Опа, исчез…. нервный какой попался. И этот тоже нервный, брат который, увидел исчезающего мужика, и сразу ругаться начал. А материться, молодой человек, при бабах, то есть при этих, как их, то есть как нас там…а, эти, леди которые, неприлично. А почему? Вот почему мужикам можно, а ба…, то есть леди нельзя? Это же, эта самая дискредит…не, дискриминт… тоже не то…. О! Дискриминация по половому признаку!
— Пошли. — Протянул руку неприлично ругавшийся тип. Идти с ним никуда мне не хотелось, тем более, кажется, я с ним даже не разговариваю….
Я показала язык этому беспардонному (О Небо! Я еще могу выговаривать такие слова как "беспардонный"! Пусть только мысленно, но зато это говорит, что меня еще не окончательно развезло) хаму и надулась как мышь на крупу. Хам закатил глаза и взвалил меня на плечо вполне привычным жестом, перед глазами все завертелось и сквозь гул в ушах до меня донеслось: — Если этот амулет даже Перворожденного дракона перенес, то пьяную Магисторшу и подавно не должен пришибить. Может и мне заодно повезет…. — Я хотела возмутиться кто тут из нас двоих пьяная Магисторша, но не успела — зловеще вспыхнул портал, моя голова чуть не врезалась в стену, но невидимое существо с богатым матерным словарным запасом вовремя обрело стабильность. Оно, это существо, уверено шагало по скрытой под толстым слоем грязи брусчатке, я считала остающиеся шаги, но, почему-то доходя до цифры пять, сбивалась, приходилось начинать все заново.
— Стой, парень. — Транспорт остановился. Значит, существо зовут Парень, какое нелепое имя…. — Что ты тут несешь?
— Неужели не видно? Мешок глупости и безрассудного идиотизма.
— Дружок перебрал что ль? — Кто-то добродушно хмыкнул. Чья-то рука приподняла мою голову за волосы, из смешения красок выделилось румяное лицо с маленькими светлыми глазками, зыркающими из-под когда-то соломенного цвета сосулек называющихся челкой.
— Да это же баба!
— Сам ты баба! — Это у кого такой пьяный голос? У меня? Пить надо меньше! Но ближе к старости — пока организм молодой можно и погулять. Ага. — Я леди, псина ты государственная.
— Так-так-так. Девок спаиваем? Сколько лет-то тебе…леди? — Уй как мне не нравится этот голос! И шипение Парня тоже!
— Что значит заткнись? Сам молчи! И сам ты идиотка малолетняя! Я не малолетняя, а просто несовершеннолетняя… — Пояснила я счастливо усмехающейся чему-то харе второго белобрысого. — Не улыбайся мужик, тебе не идет. — Доверительным тоном поделилась я со стражником, у которого на груди тускло блестела какая-то жестянка. На крышку от консервной банки похожа, но чей-то я не помню на каких консервах пишут "Капитан городского дозора"… и что за зверь такой этот самый капитан…. Все-таки как хорошо побывать в других мирах! Словарный запас резко увеличивается и можно спокойно оперировать такими сложными понятиями как консервная банка, непонятный зверь "капитан"… хотя это, кажется и в этом мире водится?….
Я бы и дальше поразмышляла над этим странным животным, но тут поняла, что очень хочу спать. А если я чего-то хочу, то кто мне, этому, Магистру чего-то там темного сможет запретить? Никто! Мне вообще никто не указ!
Тишина плотно обволакивала голову и немилосердно давила на виски, сильно ныли ребра и почему-то правая нога, шея чесалась, в носу свербело…. От последней напасти меня избавил чих, голова после этого стала раскалываться только сильнее, но вот боль в ребрах и конечностях чудесным образом исчезла. Может, рискнуть и чихнуть еще раз, чтобы и шея перестала ощущать себя любимицей наждака? Нет, оно того не стоит…
— Живая? — С каких это пор у Вирлана такой хриплый голос?
— Еще не знаю…. — Приоткрытый глаз засвидетельствовал каменный пол и облачко пыли, взметнувшейся от дыхания. Чуть дальше, там, где сквозь прутья пробивался нещадно яркий свет свечного огарка, сидела сгорбленная фигура. Человек уткнулся лбом в колено левой ноги, обнимая её руками, кажется он спал. И не холодно ему в одних штанах-то? Хотя наверно не холодно, раз он так спокойно прислоняется голой спиной к каменной стене. А где эта скотина, брат мой? — Где мы?