– Простите, мне нужна моя сумка, – заявил он. – Сейчас вернусь.
– Думаю, доктор Гуэрини может послать за ней, уходя, – спокойно, но решительно произнес царь.
Рудницкий присел на край кровати, а итальянец в мгновение ока исчез за дверями.
– Господин Рудницкий, как вы оцениваете состояние моего сына?
Алхимик неуверенно откашлялся: в голосе царя он услышал напряжение и едва заметный страх.
– Если бы речь шла о ком-то другом, я сказал бы, что ситуация серьезная, но не критическая. Однако похоже, что… Алексей не реагирует на лекарства. Так или иначе, ему нужно давать обезболивающее.
– А конкретней?
– Морфий.
– Мой сын – наследник престола! Он не может стать зависимым!
Рудницкий стиснул зубы, воздерживаясь от возражений. Отчитывать императора всея Руси в его собственном дворце не лучшая идея.
– Я постараюсь, чтобы до этого не дошло, – сказал он, делая глубокий вдох. – Однако сейчас наиважнейшим является борьба с болью.
– Доктор Гуэрини заверил меня, что опухоль суставов хоть и неприятна, но не причиняет большого дискомфорта. Да и Алексей нечасто жалуется.
– Ваше Величество действительно в это верит? – холодно спросил Рудницкий. – Посмотрите, пожалуйста, ребенок мучается даже во сне. Мы не говорим о дискомфорте, только о страдании, что почти на пределе человеческой выносливости.
Царь нахмурил брови, раздумывая об услышанном.
– Доктор Гуэрини – врач с мировой известностью, – сказал он через минуту. – Вы сомневаетесь в его компетенции?
– Не в компетенции. Только в его честности и здравом рассудке.
– Я не понимаю…
– Исходя из применяемой медикаментозной терапии, я считаю, что лечение цесаревича правильное, – пояснил Рудницкий, видя вопросительное выражение на лице царя. – Оно как классическое, так и спагирическое, – добавил он, указывая на заставленный лекарствами столик. – Я и сам бы его использовал. Однако… – Он замолчал.
– Однако?
– Отказавшись от морфия, доктор Гуэрини пренебрег состоянием пациента по желанию Вашего Величества. Наверное, ожидая соответствующего вознаграждения…
– Осуждение тех, кто лучше, и выдвижение беспочвенных обвинений не принесут вам моей благосклонности!
Поляк вздрогнул, когда услышал резкий тон царя, но не отвел взгляд. До того как он успел что-либо ответить, раздался стук и в комнату вошел фон Шварц с медицинской сумкой алхимика.
– Мой диагноз подтвердит любой доктор, – заверил Рудницкий.
Царь не ответил, гневно глядя на него.
– Какой госпиталь считается лучшим в Петербурге? – спросил алхимик у фон Шварца.
– Смотря какой… – осторожно ответил граф.
– Речь идет о независимом медицинском заключении.
– Неделю назад в Петербург приехал профессор Бунда, ученик Склифосовского. Сейчас он преподает в Императорской военно-медицинской академии.
– Не могли бы вы позвонить ему? – попросил Рудницкий.
Фон Шварц послушно подошел к телефону, подгоняемый нетерпеливым жестом царя.
– Что я должен ему сказать? – спросил он.
– Речь идет о лечении случаев излияния крови в суставы.
Мужчина соединился с Академией, коротко представился и потребовал к телефону доктора Бунду. Все это было сделано с невозмутимым выражением лица, но быстрые, резкие движения аристократа выдавали его беспокойство. Он старательно скрывал волнение. Только чего мог бояться доверенный царя? Возможно, его беспокоило состояние здоровья наследника престола, пришел к выводу Рудницкий.
Тем временем царь подошел к замершему от удивления аристократу и протянул руку.
– С вами будет говорить государь император, – нервно сказал фон Шварц.
Беседа длилась недолго, царь только спросил об интенсивности болей в случаях гемофилии и способах ее лечения. Его выражение лица свидетельствовало о том, что он был недоволен полученным ответом.
– Вы были правы, господин Рудницкий! – заявил он, с треском опуская трубку. – Я должен извиниться. Профессор Гуэрини…
Хотя царь не закончил предложение, не было сомнений, что акции итальянца упали ниже безопасного уровня.
– Я с самого начала говорил, что этот итальяшка не должен заниматься Алексеем, – вмешался фон Шварц. – У нас мало своих врачей? Преданных отчизне и монархии патриотов? Не нужны нам пришл…
– Хватит! – прервал его монарх. – Забываешься, Рудольф! Возвращайся к своим обязанностям!
Граф молча выполнил распоряжения, но на его лице не было раскаянья.
– Не принимайте его слова на свой счет, мы все сегодня обеспокоены, – оправдал царь подчиненного. – Вернемся к делу, что вы предлагаете?
– Дать морфий и раствор алхимического золота. Я разработал этот рецепт год назад, и до этого времени он хорошо себя проявил. Морфий снимает боль, а золото воздействует на все виды воспалений.