Она жестко схватила меня за волосы, бросая оскорбления в мой адрес. Она впилась ногтями в мой череп, спровоцировав слезы, которые от боли скатились из уголков глаз. Кожа головы пульсировала и горела. Слезы боли, стекавшие по щекам, превратились в слезы злости. Я поклялась себе, что вымещу на ней всю свою ярость, когда выберусь из этого склада. Но я даже не замечала мужчину за столбом, пока он не заговорил.
Родерик
— Ну, разве ты не маленькая мстительная сучка? — Родерик с интересом наблюдал за тем, как мисс Белые Ручки вела себя, словно уличный панк. По какой-то причине, ему было лучше от того, что кто-то в высшем обществе был таким же животным, как и он сам.
Джулия с усердием пыталась стащить кольцо с пальца Талии, крича о том, что оно должно принадлежать ей. Она была так увлечена своей местью, что даже не заметила, что их было уже не трое. Голос, холодный, словно сталь, привлек их внимание, пронзив пустоту помещения.
Миллер
— Еще раз хоть пальцем тронешь её, и я вскрою тебе глотку!
Миллер вышел из-за угла и прошел к безумной блондинке, которой так и не удалось его нанять. Он угрожающе схватил её волосы в кулак и прорычал:
— Я вижу, ты сама решила разобраться во всем? — он буквально поднял её в воздух за волосы, которые намотал на свой кулак, и её ноги начали болтаться над бетонным полом. Миллер обратился к Родерику. — Я разочаруюсь к чертовой матери, если, бл*дь, выясню, что ты причастен к похищению моего клиента!
— Я не имел понятия, Миллер. Клянусь.
Миллер грубо отбросил Джулию к ногам Родерика.
— Значит, разберись с этим куском дерьма. Если только не хочешь, чтобы я разобрался с тобой!
Миллер стоял и ждал его ответа с ледяным выражением на лице. Родерик не терял ни секунды. Никто в мире не стоит того, чтобы из-за него он превратился во врага Миллера.
Родерик схватил девушку за голову, и она пошатнулась в его руках. Он ударил её, рассекая губу, которая тут же опухла после удара, и Джулия пронзительно завизжала, взмолившись о пощаде.
— Ты, гребанная тупая пи*да! Ты что, хочешь моей смерти?!
— Я не знала. Я не знала! — выкрикнула Джулия, в надежде получить хоть каплю милосердия.
Миллер подошел к Родерику и приложил пистолет к его виску. Несмотря на то, что его голос был спокоен, Родерик знал, что Миллер не станет думать дважды, прежде чем нажать на курок.
— Ты заберешь эту суку и уберешься нахер отсюда. И если она еще когда-либо причинит хоть малейшее неудобство этой женщине, ты ответишь за это.
Родерик
Родерик наклонился к Джулии и взвалил обмякшее тело на плечо, а затем вынес из склада и бросил её на сидение лимузина. Она больше никогда в жизни не перейдет дорогу Талии, и он позаботится об этом. Для Родерика это закончилось достаточно хорошо, так как теперь он мог беспрепятственно забрать её себе. Это обеспечивало ему контроль, а Родерик обожал его. Джулия будет слишком напугана, чтобы снова перейти дорогу Губернатору или Талии. Да, для Родерика все сложилось даже лучше, чем хорошо…
Миллер
Миллер аккуратно развязал избитую и накаченную наркотиками Талию и позвонил водителю. Он ни в коем случае не положит её на заднее сидение своей машины, чтобы именно таким образом доставить Губернатору.
Тот явно ждал не этого. Миллер уселся на бетонном полу, держа Талию в своих руках в ожидании помощи. Он сделает все правильно, чтобы выбраться из этой ситуации живым. Ситуации, в которую он был в тянут без своего ведома и желания.
Даже если за похищение и издевательство над Талией был ответственен не он, Миллер не мог перестать думать о том, что Губернатор просто пристрелит его, когда он скажет ему, что с Талией не все в порядке. Губернатор не оставит этого просто так…
Губернатор Энтони Джонсон
Энтони принялся нервно ходить из стороны в сторону, когда заметил, что гости, так же, как и представители прессы, стали перешептываться по поводу опоздания невесты, а это не было добрым знаком.
С прессой он имел дело с самого начала карьеры, с учетом того, что с самого детства то и дело притягивал к себе внимание. Даже, когда в юношестве Энтони ходил в военную школу, он всегда попадал в центр внимания, когда пресса устраивала западню детишкам богатых родителей.
У него везде были свои люди. Взрослые всегда подшучивали над ним и говорили о том, что ему повезет в политике с такими связями. Несмотря на то, что больше ни у кого в семье их не было, Энтони всегда был Губернатором народа.