— Не грусти, Иза. — Андреа обнимает меня за талию. — Есть другие мужчины, которые поклонялись бы земле, по которой ты ходишь. Ты внучка дона «Коза Ностры». Когда тебе придет время выходить замуж, здесь тебя будет ждать очередь из женихов. Кто-нибудь придет, собьет тебя с ног, и ты напрочь забудешь о Луке Росси. Это просто подростковое увлечение.
— Да. — Я киваю и цепляю на лицо фальшивую улыбку, которую практиковала с мамой. — Ты права. Давай вернемся.
* * *
Год назад
(Изабелла, 18 лет)
Толпа разбрелась по саду, выпивая и смеясь. Мой дедушка, должно быть, пригласил всех жителей Чикаго с итальянской кровью в жилах на вечеринку по случаю моего дня рождения.
— Этот официант супер-симпатичный. — Каталина, моя лучшая подруга, подталкивает меня локтем. — Я собираюсь взять еще кусочек торта и присмотреться к нему получше. Ты хочешь присоединиться?
— Нет, мне и так неплохо, — говорю я.
— Но посмотри на него! У него ямочки на щеках, когда он смеется.
Я бросаю взгляд на мужчину, стоящего рядом со столом с едой и беседующего с одним из гостей. Ему чуть за двадцать, у него короткие светлые волосы и действительно приятная улыбка.
— Ты иди. — Я киваю в сторону милашки, который привлек ее внимание. — Я подожду тебя здесь.
Каталина хихикает, подмигивает мне и бросается к столам, уставленным едой. Она подходит к симпатичному официанту и начинает флиртовать, и на мгновение я жалею, что не могу сделать то же самое. Жаль, что положила глаз на единственного мужчину.
Я смотрю на противоположную сторону сада, где Лука сидит с моим дедушкой и Лоренцо Барбини, правой рукой моего нонно. Кажется, они обсуждают бизнес, в сущности, не обращая внимания на праздничную атмосферу вокруг них. Лука даже не взглянул в мою сторону с тех пор, как пришел сюда, в чем нет ничего нового.
Так было не всегда. В детстве я бежала через лужайку, как только видела, что он приближается. Лука ловил и кружил меня, когда я прыгала в его объятия, заставляя меня визжать от восторга. Но он перестал это делать в то лето, когда мне исполнилось тринадцать.
Я помню тот день так, будто это произошло вчера. В тот момент, когда увидела, как он выходит из своей машины, выскочила на улицу и побежала к нему через подъездную дорожку. Тогда он не раскрыл объятий, чтобы поймать меня. Вместо этого просто провел рукой по моим волосам и вошел в дом. Это все, что доставалось мне во время его следующих нескольких визитов — легкое поглаживание моих волос. Думаю, он решил, что я слишком взрослая, чтобы крутиться вокруг да около, или, может быть, что это неприлично. Затем даже эти легкие касания моих волос прекратились. В последние несколько лет мне оставалось просто наблюдать за ним на расстоянии.
Как сейчас.
— Изабелла!
Я бросаю взгляд через плечо и вижу Энцо, двоюродного брата-идиота Каталины, несущегося в моем направлении.
— Черт, — бормочу я и разворачиваюсь, намереваясь направиться в дом. Прежде чем успеваю скрыться, он обегает меня спереди и встает у меня на пути.
— Такая красивая. — Он обхватывает рукой мое запястье и наклоняет голову, чтобы прислониться к моей, делая вдох. — И пахнешь цветами.
— Оставь меня в покое, Энцо. — Я пытаюсь вырваться, но его хватка сильна, и он притягивает меня еще крепче.
— О, да ладно тебе, Иза! Почему ты всегда ведешь себя, как айсберг?
— Энцо! Ты пьян! — Я оглядываюсь вокруг, ища Андреа или кого-нибудь еще, кто мог бы увести меня от него. По саду слоняются десятки гостей, но никто не находится достаточно близко, чтобы прийти мне на помощь. Я могла бы на него накричать, но не хочу устраивать сцен, потому что сегодня здесь слишком много важных людей.
— Конечно, пьян, — смеется он. — Сегодня твой восемнадцатый день рождения. Вполне естественно выпить за это, да? Давай, позволь мне поцеловать тебя на день рождения.
— Отойди от меня. — Я ухмыляюсь и снова пытаюсь вывернуться.
— Но это всего лишь один поцелуй. Ну же, Иза, не будь такой…
Он замолкает на полуслове, его глаза фокусируются на чем-то позади меня, затем поднимает голову вверх, пока его взгляд не останавливается значительно выше моего собственного. Краска спадает с его лица. Рука, украшенная тонким обручальным кольцом из белого золота, высовывается из-за моей спины и сжимает запястье Энцо, словно тисками. Энцо отпускает меня, но длинные, сильные пальцы вновь подошедшего сжимают запястье идиота еще крепче, пока он не начинает хныкать. Я не обращаю внимания на Энцо. Мое сердцебиение учащается, когда смотрю на два браслета, окружающих запястье моего спасителя. Один из них представляет собой широкую серебряную манжету, а другой — черный кожаный ремешок. Я купила оба на свои карманные деньги пять лет назад и подарила их ему. Я не знала, что он на самом деле их носил.