***
С того момента, как Хаармвин прибыл в чужие земли за невестой, прошло трое суток. Церемония обручения, которую проведут, чтобы уважить человеческий род, должна была пройти через два дня. После этого Хаармвин и Патриша отправятся в эльфийские края, где свершится истинное обручение под сенью богов. - Как вы думаете, принц, подойду ли я для жизни среди эльфов? - спросила принцесса Патриша, пока они совершали дежурную прогулку по территории дворца. На следующий день после разговора, который не принес Хаармвину и толику ясности в происходящем, принц дошел до внутреннего двора, но обнаружил двери, что вели к нему, запертыми. Очень неуклюже люди попытались оградить его от похода туда, тем самым давая почву для новых размышлений и подозрений. - Ваша красота сравнима с красотой эльфийки, - отозвался Хаармвин, теша самолюбие принцессы, которая тут же горделиво вздернула подбородок, - но нрав не так спокоен. В вас я вижу бурю эмоций и страстей. Вы будете отличаться от каждого, кого встретите в моих краях. Но это не значит, что вы не подойдете для жизни в них. И пусть Хаармвин совсем так не думал, принцесса задала этот вопрос не для того, чтобы услышать правдивый ответ. Слушая дальнейшую болтовню Патриши вполуха, Хаармвин осматривал территории замка в который раз. Еще после первой прогулки он убедился, что больше нигде символа, занявшего все его сознание, не было видно, как бы сильно он не напрягал свое зрение. Ни на стенах, ни на флагах, ни на столовых приборах, ни на звонких здешних монетах. За эти три дня он уже успел подумать, что все это какое-то наваждение и не происходит на самом деле, да только ненавистное клеймо постоянно давало о себе знать саднящей болью, которая не унималась с того самого момента, как он нашел злополучный фонтан. - Очень жаль, что нам придется уехать так рано. Но ведь мы будем возвращаться, чтобы навещать всех тех, кого я оставлю ради вас? Хотя зачем же я спрашиваю такие очевидные вещи... У Патриши отлично получалось вести диалог в одиночку, но в чем-то Хаармвин был согласен с ней - до отъезда действительно оставалось мало времени. Если до того момента, как к крыльцу дворца подъедет карета, которая увезет их в Коэхал, он не разгадает эту загадку, то будет мучится целую вечность. Хотя, наверное, даже больше. Сегодня их путь лежал не по тропикам большого сада с коваными скамейками, как в прошлые разы: принцесса Патриша решила показать и другие богатства своего отца и повела Хаармвина в сторону конюшен. Уже на подходе в ним принц услышал давно полюбившийся звук - шумное и глубокое лошадиное дыхание. Хаармвин даже не заметил, как чуть ускорил шаг. Пятнадцать стойл из темного мореного дуба с каменными перегородками были наполнены запахом лошадиной шерсти и свежей соломы. Из своих просторных пристанищ выглядывали несколько лошадей, которые, только увидев Хаармвина, навострили уши. Глядя на прекрасных животных, принц даже забыл, где и с кем он находился: конюшни и свободное пространство, не занятое ненужными, но очень любимыми людьми вещами, как будто перенесли его домой. Отпустив руку принцессы Патриши, Хаармвин подошел к ближайшему стойлу. Караковая лошадь с рыжими подпалинами вокруг глаз сделала несколько шагов к нему навстречу, поведя ушами. Хаармвин улыбнулся и потянулся к ней рукой. - Господин! Стойте, господин! - неожиданно возникший за спиной голос резанул по слуху и даже заставил одернуть руку. Хаармвин недовольно обернулся и увидел, как в его сторону спешил низкий мужчина с тяжелым пузом, которое явно мешало ему быстро передвигаться. Его голову с залысиной покрывал пот, одной рукой он каждые несколько секунд проводил по своим густым усам, а другой махал Хаармвину, привлекая к себе внимание. - Лошадь агрессивная, может укусить вас, господин, или чего похуже... Не дожидаясь, пока мужчина - очевидно, конюх - добежит до него, Хаармвин снова повернулся к лошади и все-таки коснулся рукой ее морды. Лошадь умиротворенно выдохнула ему в раскрытую ладонь. - Разве может такое прекрасное создание сделать больно? - спросил он, обращаясь к лошади на эльфийском языке. Справа послышался какой-то полувздох-полуквак - звук, который издал подбежавший мужчина, увидев, как спокойно Хаармвин заговорил с лошадью. Принц погладил животное, которое вплотную подошло к дверце стойла, чтобы только впитать в себя больше ласки и магии его голоса. - Столько ума, грации, силы и красоты заключены в одном создании... - Мой принц, кажется, вы совсем забыли обо мне! Патриша, которая так и осталась стоять в десятке шагов от конюшен, нетерпеливо передернула плечами. Хаармвин вздохнул, караковая красавица согласно фыркнула. - Еще увидимся, - сказал он ей, убирая руку. Стоило сделать шаг от стойла, как Хаармвин натолкнулся на пару восхищенных глаз. Конюх, поняв, что его заметили, низко поклонился. - Прошу прощения, господин, я сразу не понял, что вы тот почетный гость нашего короля, - сказал он, скорее, полу, чем Хаармвину, которого, к слову, даже позабавил этот мужичок. - Все в порядке. Ты выполнял свою работу и хотел как лучше. Лошадь кусается, потому что в этом стойле ей некомфортно, она видит слишком много движения на улице, нервничает и проявляет агрессию. Переведи ее вглубь конюшни, и она отблагодарит тебя. Конюх даже приоткрыл рот то ли от удивления, то ли от восторга. - Спасибо, мой господин, я сделаю! Столько раз я слышал про эльфийское умение обращаться с лошадьми, а тут вон как, увидел своими глазами! - восторг в его глазах стремительно сменился на испуг, конюх снова низко поклонился. - Простите, простите, господин, глупый Вилен непозволительно много болтает и заставляет ждать господина и Ее Высочество... Хаармвин по-доброму усмехнулся и двинулся к Патрише, по пути хлопнув забавного человека по плечу. - Разговорчивость - не то, за что могут покарать, Вилен. Принц вернулся к Патрише, которая уже начинала выходить из себя. Она сморщила нос и притоптывала ногой. Зачем она привела его к конюшням в таком случае - загадка, но, кажется, сама того не ведая, она сослужила Хаармвину хорошую службу. Он через плечо обернулся к конюху, который открыл стойло караковой лошадки и принялся что-то оживленно ей рассказывать.