Особенно впечатлило посещение Национального музея космонавтики. Громадные космические корабли, большие комнаты со всякими достижениями техники и науки, скафандры, некогда использованные в полетах, копии луноходов и много чего увлекательного увидели мы тут. Обед застал нас в подвале этого музея, в большом зале, со стеклянной стеной, на которую каскадом стекала вода с уличного фонтана. В общем, необычные экспонаты и впечатляющая обстановка здесь выглядели фантастически.
Кстати, я забыл упомянуть о том, что за день до этого наша делегация увеличилась вновь прибывшими представителями из России, Грузии, Узбекистана, был даже один предприниматель из Литвы по имени Алмантас. Нас стало больше, и это напрягало. Ходить большой группой было не очень комфортно. Поэтому, мы стихийно разделились на несколько групп. Россияне объединились с грузинами, узбекистанцы держались замкнуто, сами по себе, а литовец примкнул к нам (не любил он русских). Да и имя его, Алмантас, отдалено напоминало нам об Алматы, что быстро сделало его своим.
Вашингтон - столица США и, при этом, немногочисленный по американским меркам административный город, с большим количеством памятников, монументов, музеев и прочих туристических мест. Поэтому сюда слетаются путешественники со всего света. Какие только речи и каких только людей мы не увидели? Вот тут, следует упомянуть о кыргызстанке, которую мы с Нурланом повстречали за два дня, вернее за две ночи, до этого. В ту "голубиную" ночь подойдя к своей гостинице, мы заметили впереди компанию, напомнившую нам что-то родное: женщину с приземистой и косолапой фигурой, в цветастом платье и платком на голове, а рядом двоих парней помоложе, один из них в кыргызском колпаке. Ее походка говорила о том, что она в этой группе командирша, а рядом с ней подчиненные. Весь вид неожиданных спутников свидетельствовал: им выпало счастье приехать в США по приглашению, и, вероятно, прямо из аула. Очевидно, они тоже прилетели поздно и решили прогуляться по ночному городу в поисках новых впечатлений. Интересно, были ли они на Дюпон Сёкле, где "голубые" сидят в обнимку? Скорее всего, да!
Командирша шла, озираясь по сторонам с восторженно-диким взглядом и слегка приоткрытым от удивления ртом. При виде ее мне вспомнился анекдот: "В центре Парижа идет казашка. Увидела Эйфелеву башню и вскрикнула: "Ой-бай!". Дальше пройдя, увидела Лувр, и вскрикнула: "Ой-бай!". Затем - Триумфальную арку, и опять кричит: "Ой-бай!". Вдруг, кто-то бьет ее с размаху по плечу! Она, теперь уже от испуга, еще громче орет: "Ой-бай!", и оборачивается... "Саспа?ыз, ?арындас, ?аза?пыз ?ой! ("Не волнуйтесь, сестренка, мы же казахи!") - говорит ей широко улыбаясь незнакомец." Вот и здесь, мне нежданно взбрело в голову подойти к ней со спины и с размаху приложиться всей ладонью, а потом радостно заявить: "Саспа?ыз, ?зіміз ?ой!" ("Не волнуйтесь, мы же свои!"), но я себя сдержал.
Вечером того же дня наша делегация ужинала в гостинице. К одному из молодых парней, представителю радио "Шахар", Акраму, приехал родственник, работник казахстанского посольства, по имени Талгат. Акрам с виду (и в сущности) был мальчиком-мажором: сын богатых родителей, с четко расписанным будущим, окончивший университет в Америке, весь утонченный, высокомерно сторонящийся общения и редко поддерживающий разговор, так как, полагаю, наши беседы зачастую не соответствовали его представлениям о мире, - в общем, сноб-снобом. Не удивительно, что именно его родственник оказался работником посольства. Однако, по случаю приезда Талгата, он вдруг расщедрился на общение, подтянул после ужина сугубо мужскую компанию в холле гостиницы, познакомил нас с ним, и мы дружно сели на летней площадке чего-нибудь выпить. Наверное, Акрам хотел "прогнуться" перед чиновниками нашей делегации. После непродолжительного общения за кружкой пива воцарилась дружеская атмосфера и Талгат предложил, а Акрам поддержал, всем сходить в стриптиз-бар. Оказывается, оба они уже там побывали в прежние времена, и рекомендовали нам обязательно посетить это заведение. "Такого вы нигде не увидите!", - было их обоюдное мнение. "Ну, что ж, голые бабы, так голые бабы", - сделали заурядный вывод мужики, особенно чиновники торгово-промышленной палаты Казахстана, и мы дружно встали вслед за зачинщиками. С нами был литовец Алмантас.
До стриптиз-бара шли пешком минут десять. Вход оказался неприметным: обычная дверь в полуподвальное помещение, за которым скрывался, судя по рассказам Талгата, один из лучших стриптиз-баров Вашингтона, если не Америки. У входа получилась заминка, охранники не пустили меня, Акрама и, кажется, Марка, (еще одного американца, работавшего волонтером в Казахстане и прилетевшего вместе с нами), требуя наши ID-карты. Видимо, мы выглядели слишком не серьезно. Нам пришлось доставать паспорта, которые они долго разглядывали, а затем, убедившись в допустимости нашего возраста, открыли двери.
Войдя внутрь я наткнулся на наших "агашек" (чиновника). Они стояли рядом как вкопанные и смотрели. Я устремил свой взгляд в направлении их взгляда и ... тоже замер от неожиданности!
В темном зале находился томно освещенный люминесцентом Т-образный подиум, вдоль которого с обоих сторон местами сидели мужчины. На нем возвышались несколько одиночных вертикальных металлических шестов, упиравшихся в невысокий потолок. С краю сооружения на расстоянии вытянутых рук торчали два шеста и здесь же начинались ступени для спуска. Возле них бросилось что-то непонятное вначале, но при внимательном рассмотрении опознанное...
Это была фигура девушки, которая стояла совершенно голой, одной рукой держась за стойку, а второй обхватив высоко поднятую ногу! Ее причинное место выпячивалось вперед, и находилось прямо перед носом стоявшего на ступеньках мужчины, который вожделенным пьяным взглядом уперся туда, и щедро совал денежные купюры в аккуратную резиновую завязку на ее ноге. Это было, собственно, единственная надетая на нее вещь, если не считать туфель на высоких каблуках. Надо признать, девушка была пленительна: невысокого роста, с округлыми, в меру пухлыми, формами, с темными распущенными волосами и ровной бронзовой кожей, с широкими, вероятно, бразильскими, мексиканскими или пуэрториканскими глазами, и с обворожительно высокой и пружинистой попкой...