Как вы поняли, дорогой читатель, каждый из нас тогда по разному воспринимал женскую красоту. Скоро выяснилось, что Нурлан оказался правее.
В Чикаго наши дни были заняты тем же, что и в Вашингтоне, а затем в Сан-Франциско, — посещением знаменитых брендов розничного бизнеса: «Walmart», «Carrefour», «Home Depot» и прочее. Всё это может быть интересно для профессионального читателя, но для художественного — скукота. Поэтому об этой части нашей поездки буду упоминать только вскользь.
Во время пеших походов мы часто пользовались надземным метро Чикаго. Город находился близко к озеру, значит под землей неглубоко протекали грунтовые воды, поэтому метро построили над землей. Тут и там появлялись небольшие водоёмы и протоки, через которые были перекинуты мосты. Вообще, весь город был в мостах. Даже машины в центре были разделены на два односторонних потока, только один по земле, а второй по сабвэю на втором этаже. Мы часто ходили по тротуарам, проложенными между мощными бетонными колоннами, а над нами проносились то вагоны метро, громыхая колёсами, то машины, скрипя шинами.
Наши экскурсоводы выделили целый день на туристическую вылазку по достопримечательностям Чикаго. И когда он наступил, группу посадили в автобус с гидом. Стояла пасмурная погода, вершины высоток терялись в низкой дымке облаков. Перед поездкой мы с Нурланом из окон нашей комнаты смотрели завороженно как белые клочья из водяного пара быстро проносятся мимо. Гости живущие выше нас видели, наверное, только серую муть.
Надо отметить, городские кварталы Чикаго представляют архитектурные достопримечательности. Каждое здание обладает уникальностью. Гид безостановочно распинался: «… Это здание корпорации „Orbit“. Построено в… году,… архитектором… А это „Coca-Cola Bulding“ построено… архитектором… А это офис… и т.д.». Все известные мировые, не только американские, но европейские, японские и другие международные корпорации, как оказалось, имеют офисы тут. Воистину, Чикаго именуют центром делового мира по праву!
Вскоре нас привезли на знаменитую Чикагскую товарно-сырьевую биржу. Интересно было наблюдать за самими торгами со специального стеклянного смотрового балкона.
В большом зале — биржевой яме, — люди в куртках разного цвета хаотично передвигались. Со стороны казалось, будто они бесцельно шатаются. Мониторы на всю стену и большие телевизоры, развешанные в зале, изображали графики и мелькающие знаки, передающие актуальные котировки.
Вдруг, раздался гонг.
Разноцветные куртки ринулись навстречу друг к другу в центр зала, начали громко кричать и отчаянно жестикулировать. Временами они останавливались и что-то записывали на карточки.
Гид биржи в это время стал разъяснять нам механизм торгов. Разноцветные куртки определяли различные статусы их владельцев. Одни принадлежали к брокерским конторам, некоторые к работникам банков, другие были наблюдателям биржи и так далее. Дикое жестикулирование имело свою символику: продам, куплю, количество, время, условия оплаты и так далее. На каждую деталь свой жест. Гид долго перечислял их, в сумме оказалось не меньше тридцати разных манипуляций.
Через полчаса закончилась торговая сессия и прозвучал гонг. Котировки и графики на экранах преобразились. Брокеры же моментально успокоились и вновь начали разбредаться по биржевой яме. На полу осталась куча разбросанных карточек. Уборщики приступили к подметанию. К новому гонгу зал полностью очищался от бумажного мусора. Таким образом Чикагская биржа работала круглосуточно, с небольшими перерывами. Брокеры и обслуживающие торги работники выходили на работу посменно. Знаменитая биржа со стороны показалась мне обычным заводским конвейером. Это со стороны, а внутренний механизм торгов определял развитие целых экономик. Например, если спрос на сою или бобы выше предложения, то крестьяне в далеких странах получат хорошие доходы и закроют свои обязательства с лихвой. Ну, а если предложение превышает спрос, то цена идёт вниз, а фермеры еле сведут концы с концами. Таким образом, не смотря на внешнюю прозаичность, Чикагская биржа является важным инструментом, влияющим на жизнедеятельность людей всей планеты.
Затем нас повезли на знаменитую водонапорную башню, некогда бывшую самым высоким зданием в городе, а теперь скромно ютившуюся среди громадных соседей. Это строение оказалось в числе немногих, выживших после великого чикагского пожара в 19 веке, что и прославило его. В известной книге Теодора Дразера «Финансист» этот пожар станет поворотным моментом в жизни главного героя, после которого он обанкротится и его запекут в тюрьму за долги. Я с трепетом потрогал затертые кирпичные стены башни, чтобы ощутить причастность к этим событиям, к известному писателю и к его герою.