Верзила не спеша подошёл к прилавку, сел на стул, перекинулся парой фраз, и вонзил в меня кинжальный взгляд. Я вжал голову и внутренне приготовился к худшему. Теперь было не до покупок — унести бы ноги живым и здоровым! Рыжик поменьше с большей горячностью стал нашёптывать мне в ухо.
Мне же надо было быстро принимать решение: или вырываться, или соглашаться.
И в этот момент, о спасение, открылась дверь и вошла наша ватага: Нурлан, Станислав Ахабыч, переводчица, Филипп, и даже Алматас среди них. Я облегчённо выдохнул.
Ахабыч подошёл к стойке продавца и указал пальцем на витрину:
— Give me my camera, — язык его явно заплетался.
Я посмотрел на товарищей, все были навеселе. Китайский ресторан разгорячил и без того отважный дух моих земляков. Теперь можно было устраивать разборки с любой «Cosa Nostra».
— Оргаз, а что ты не подошёл в ресторан? — поинтересовалась моя милая Антуанетта. — Мы тебя не дождались. Почти час прошёл. Думали, что ты, возможно, сам уехал домой, — она мило сложила губы трубочкой. — Чуть было сами не уехали. Станислав Ахабыч вспомнил про приглядевшуюся камеру, и мы заскочили сюда. А ты, оказывается, всё ещё тут?..
Мне хотелось обнять её пухлое тело и сказать: «Да, это я — именно Оргаз! И ещё тысячу раз можешь назвать меня этим именем! Знали бы вы все, как спасли меня?..»
Вместо напыщенных фраз я устало пролепетал:
— Мне было не до этого.
Итальянские продавцы мигом переключились на группу, верзила возле прилавка равнодушно отвернулся. Высокий рыжак собрал видеокамеры, упаковал в коробки и негромко процедил:
— Sorry, we won’t sell anything to you. Have a nice day.
«Да, пошёл ты! Не хочет он мне ничего продавать… Я сам уже ничего не хочу у тебя покупать!» — ответил я ему мысленно. Отношений выяснять не хотелось, тем более качать права.
Ахабыч начал интересоваться характеристиками фотокамеры. Продавцы отвечали сухо. Станислав странно посмотрел на них, не понимая юмора: вроде до этого заглядывали в рот, а теперь засыпают на ходу будто мухи на холоде. Хмельной Ахабыч махнул рукой и отвернулся от прилавка. Мы гурьбой пошли на выход. Очутившись на улице, я свободно вздохнул. Спокойные до этого руки пробило на мелкую дрожь. Нурлан вытащил сигарету и прикурил.
— Дай покурить, — буркнул я.
— А что ты это вдруг… куришь что-ли?.. — вскинул он густые колумбийские брови.
— Иногда…
— Держи, — Нурлан вытащил сигарету из желтой пачки с одногорбым верблюдом.
Я прикурил и вдохнул едкий запах американских Camel, с присущим только этим сигаретам коньячно-миндалевым привкусом. Не докурив до середины выбросил окурок, уж больно крепкие.
Скоро вся группа вышла на стоянку такси. Мы расселись по машинам и покатили в гостиницу.
Часть 5
МОНТЕРРЕЙ. КЛУБНИЧНЫЕ ПОЛЯНЫ И «АГАШКИ»-ХУЛИГАНЫ
Из гостиницы Holiday Inn San Francisco мы, по команде организаторов поездки, дружно выписались и выехали на автобусе рано утром в понедельник в чемоданами. Нашей группе предстояло знакомство с процессом выращивания клубники. Мы ожидали увидеть что-то вроде колхоза или совхоза с деревянными домиками, коровами и гусями, гуляющими по улицам, под нескладный лай дворовых собак. Я представил местных крестьян с грубыми и мозолистыми руками. Мы, конечно же, ошибались, чему были очень рады. Фермерская Америка оказалась совсем другой.
— Почему в Сан-Франциско так много бродяг? — поинтересовались по пути в автобусе наши у Филиппа.
Тот громко рассмеялся:
— Потому что тут зимой тепло.
— Ааа… — многие удовлетворились этим ответом, так как каждому приходилось часто натыкаться на назойливых бомжей.
— А ещё этот город знаменит не только повышенной концентрацией бомжей и китайцев, но и граждан нетрадиционной ориентации. Здесь самый многочисленный гей-квартал с развивающимся цветным флагом на вершине холма и самые большие гей-парады.
Мы с Нурланом дружно рассмеялись, одновременно вспомнив первую «голубиную» ночь в Вашингтоне. Хорошо нас в этом городе вновь чёрт не занёс в такой район ночью…
Через час езды по живописной дороге вдоль побережья Тихого океана, показались земляничные поля. Дорога к этому времени свернула в глубь материка, море осталось позади. Крупные красные ягоды замелькали в зелёной траве справа и слева. Вскоре автобус свернул с трассы.
Мы остановились у белой коробки-здания из сэндвич-панелей с надписью Driscoll’s. Как выяснится позже, этот ангар оказался большим холодильником. Группу встретил гид и повёл пешком на поля. Ящики с невероятно крупной клубникой, размером в половину кулака, выстроились в ряд, аккуратно сложенные друг на друга.