Ближе к середине бесконечно-долгого, как показалось Мише, пути, атмосфера немного наладилась. Капитан не сказал ничего конкретного, но когда Миша в очередной раз решил опустить руки, то не почувствовал свинца в теле.
Они прошли по мёрзлому чернозёму, затем по заснеженной площадке перед деревянным домом культуры Аксентиса. Когда перед ними вырос бронзовый неизвестный солдат, Комаров приложил пальцы правой руки к виску. За солдатом зеленела покатая крыша хозяйственного магазина, а под ней - ржавая дверь отдела полиции. Миша вошёл, словно к себе домой.
- Здорова, Макс, - сказал он вяло.
- А, приветствую, - кивнул Максим.
Он сидел на холодном полу в позе лотоса, его светло-серые глаза улыбались в тусклом свете болтавшейся на проводе лампочки. Зинаида подняла голову с кулака, на котором держала её последние полчаса, читая 'Убийство в Восточном Экспрессе'. Она раскрыла рот, чтобы гаркнуть на незваного гостя, но за ним ввалился капитан. Он прошёл мимо Миши, который машинально прилип спиной к решётке, отделявшей его от Максима. Бросив свою ношу на Зинин стол, Комаров достал из ящика наручники.
- А ну дай руку, - буркнул он, держа наручники в одной руке, а пистолет - в другой. Миша подал конечность.
Замок щёлкнул на правом запястье, а другое кольцо сомкнулось на решётке.
- Я сейчас приду, - проронил капитан Зине, пуская с улицы снежный вихрь.
- Расходились тут, - булькнула ему в след Зинаида и взялась за книгу.
Через заиндевевшее окно Миша увидел спину капитана, направившегося в круглосуточный магазин.
- Как дела, Миша? - участливо поинтересовался Максим и пожал его руку через решётку.
- Как видишь, - индифферентно ответил Миша. - Тебя тут хоть кормят?
Зинаида подняла глаза и одну бровь в ожидании того, что ответит Максим.
- О, нет, - простодушно сказал тот. - Капитан в этом плане очень строгий. Говорит, первые трое суток не обязаны.
- Но ты не волнуйся, - ответил он на округлившиеся Мишины глаза. - Сегодня заходила Лиза из первого дома. Принесла конфет и хлеба, какие-то истории рассказывала. Хочешь ириску?
Он протянул Мише конфету. Тот помотал головой. Зина хмыкнула. Максим хотел было спросить, не знает ли Миша, что случилось с Лизой, но не успел. Комната залилась ярким светом на несколько секунд. Послышался гул автомобилей, затем всё стихло. Миша потёр запястье под наручником.
Через мгновение входная дверь скрипнула и в крохотное помещение вошли трое. Перед Мишей предстал невысокий пухлый мужичок в шинели с воротником из овечьей шерсти, и папахе. За его плечами стояли двое полицейских в форме и ядовито-зелёных жилетах. Один из них, с большой звездой майора на погонах, потёр лоб под фуражкой и произнёс одними губами - 'Здорова, Михан'.
Миша, с изрядно помрачневшим выражением на лице, едва заметно кивнул ему в ответ. Он видел полицейского лишь единожды и запомнил только его фамилию - Дюжин.
- Ну чего расходи... - начала было Зина, оторвав глаза от романа. Но слова застряли в горле и не пожелали выходить наружу даже после того, как мужичок в папахе буркнул - 'Чего говоришь?'
В наступившей паузе Максим решил перенять инициативу. Он прижал лицо к решётке и объяснил Зинаиде тихим голосом.
- А, перед вами - полковник полиции Владимир Михайлович Татарский.
Полковник при этом выгнул грудь колесом, а Дюжин и его коллега рефлекторно дёрнулись, чтобы отдать честь. На Зину эта сцена произвела странное впечатление. Во- первых, никакого звания выше капитана она раньше не встречала, и, во-вторых, Комаров, как вид, в её сознании делил место с дворнягой деда Вани. Полковник Татарский же выглядел солидно и внушал авторитет. Поэтому, поначалу смутившись, Зинаида собралась и встала, махнув рукой мимо виска.
- Голову покрывать надо, - ответили на её жест полковник.
- Так точно, - тихо согласилась Зина и села.
Полковник не успел открыть рот, как Дюжин сделал шаг к Зининому столу и зашарил руками по листкам.
- Ключи от наручников где? - глухо спросил он.
- В-вот, - Протопопова протянула ему кольцо дрожащей рукой.
Взяв связку, он сделал шаг назад и одним махом снял с Миши бремя неволи. Татарский- младший, казалось, нисколько этому факту не обрадовался.
- А ну пошли, поговорим, - отец смерил Мишу тяжёлым взглядом и двинулся в кабинет Комарова. Тот понуро двинулся за ним, оставив Зине приятную компанию.
- Ты, что, из ума выжил? - рявкнул на него отец, плюхнувшись на твёрдый стул капитана. Он снял с потной головы папаху и бросил её на стол среди горы пустых бутылок. - Тебе жить надоело?!
- В каком смысле? - вздохнув, поинтересовался Миша. Он поднял стул, лежавший перевёрнутым у окна, и сел подальше от отца.
- Он же больной, этот Комаров, - полковник ударил по столу кулаком. - Больной! То у него допросы с пристрастием, то погони за малолетками на мотоциклах с летальным исходом.
Миша ничего не ответил на эту тираду. Он лишь сжал губы и скрестил руки на груди.
- А знаешь, почему? - Владимир Михайлович посмотрел Мише в глаза, прищурившись. - Знаешь, почему его до сих пор не заменили? Или не посадили?
- Ну почему? - нехотя буркнул тот.
- Потому, что он на своём месте. - Татарский-старший погрозил Мише пальцем. -
Потому, что этой дыре только такие и нужны.
Миша не успел сообразить, что ответить отцу на это заявление, когда за дверью послышался шум. Скрипнула входная дверь, послышался стук ботинок о коврик, а затем глухой голос - 'Кто такие?'
- В кабинет заходи, - послышалось бескомпромиссное указание Дюжина.
- Кто такие, спрашиваю? - с угрозой повторил голос Комарова.
- Погоны видишь? - спросил в ответ тот. - Заходи в кабинет.
Наступила пауза и через несколько секунд дверь отворилась. Зашёл капитан, усердно пряча узкое горлышко бутылки в глубокий карман, а за ним Дюжин со стулом. Он поставил предмет мебели перед столом полковника и сказал капитану - 'Садись'. Тот покорно сел. Миша понял по глуповатой ухмылке на капитановом лице, что тот понял суть происходящего. Комаров передвинул фуражку на затылок и, потеряв над собой контроль, икнул.
Тяжёлый взгляд полковника Татарского, пребывавшего в течение всей сцены в молчании, навёл капитана на мысль довольно быстро. Сообразив, он подпрыгнул и ударил пальцами в висок.
- Здравия желаю, тащ полковник! - выкрикнул он столь громогласно, что Мише пришлось прочистить правое ухо.
- Отставить, - недовольно буркнул Владимир Михайлович. - Садись.
Комаров плюхнулся обратно на стул и вновь поправил съехавшую на глаза фуражку.
- А я тут, это, - начал было он.
- Отставить, - вновь отрезал полковник и положил локти на стол, раздвинув бутылки.
Наступила пауза. Комаров продолжил глупо улыбаться, на всякий случай. Миша наблюдал за его теперь неуверенными, нервными движениями - глаза бегали по усеянному стеклотарой и папками столу, правая рука заламывала пальцы левой, на лбу
выступили крупные капли. Из соседней комнаты послышался приглушённый диалог Максима с Зинаидой.
- Уже третий раз в этом году о тебе слышу. Решил вот заехать и посмотреть, что это за чудо такое - капитан Комаров, - язвительно произнёс полковник.