Судно и клеть взлетали и падали на волне, время от времени из поля зрения людей исчезала картина битвы животного с сетью. Развернуться в мешке двухметровая Эльма не могла, уйти оттуда задом — тоже. Но Пират не сдавался, спасал свою Эльму. Он стремительно разгонялся на коротком отрезке и боком, мощно ударяя о бок Эльмы, выбивал ее из мешка. И с третьей или четвертой попытки это удалось ему. Еще через секунду Эльма, проскользнув в дыру между рамой и сетью, тоже была на свободе.
Ветер гнал через «Поиск» тучи мельчайших брызг. Вахтанг Михайлович почти совсем перестал видеть. Подавшись всем телом вперед, протирая закоченевшей ладонью глаза, он вдруг понял, что плачет.
Пират и Эльма, два вольных дельфина, едва вырвавшиеся из западни, еще минут десять не уходили от клети, от людей. Только когда судно уже швартовалось у причала, животные исчезли в водах бухты.
Ураган продолжался. Видимость в бухте была очень слабой, но Гиви, а позже и Николай вели непрерывное наблюдение. Они были уверены, что дельфины далеко не ушли. Эта уверенность передалась всей команде. Вскоре наблюдение вели уже со всех стоящих в бухте судов. К десяти часам утра ветер резко сдал.
После полудня с маяка на мысе Толстый сообщили, что в море у входа в бухту заметили дельфинов. Через час пришел пограничный быстроходный катер, на котором Николай и Гиви до шести вечера обследовали прибрежную зону до мыса Идокопас. Им встретилось небольшое стадо морских свиней. Возможно, именно их и видели с маяка. Из-за высокой волны наблюдать поверхность воды было очень трудно.
Весь следующий день, несмотря на ослабление ветра и солнечную погоду, шли большие, с барашками, волны — море никак не могло забыть урагана. «Поиск» упорно рыскал с утра до позднего вечера по неспокойному Черному морю, и все свободные от корабельных работ торчали у бортов, до ряби в глазах вглядываясь в проклятые катящиеся и катящиеся волны.
Наконец на третий день море успокоилось. Около одиннадцати часов в районе поселка Дивноморск Гиви заметил дельфинов-афалин. Их было шесть-восемь голов, не больше, в миле-полутора от «Поиска». Судно шло к ним полным ходом. Сердце Гиви готово было выпрыгнуть из груди, во рту пересохло. Он почему-то сразу поверил, что Пират и Эльма там.
Но дельфины, подпустив судно на несколько кабельтовых, стремительно ушли в открытое море.
— Их испугал шум машины, — сказал Вахтанг Михайлович.
— Пират и Эльма не ушли бы… — хмуро заметил Гиви.
Вечером из института пришла телеграмма, приказывающая экспедиции немедленно сворачивать розыскные работы и возвращаться на базу.
— Этого нельзя делать! Пират и Эльма где-то рядом, — убеждал Гиви. — Четыре-пять дней — не время для того, чтобы встретиться в такой акватории. Ведь мы просто не можем встретиться… — Каким он мог быть красноречивым, этот молчун Гиви!
Приказ есть приказ. Николай все же решил пренебречь им и еще денек поискать.
Утро пришло ясное, безоблачное и безветренное. Вода в бухте, казалось, стояла недвижимо, как в лесном омуте, И была такая же мутная. По ней плыли белесые и голубые медузы, У выхода из Геленджикской бухты сразу же наскочили на стадо дельфинов. Но это были азовки, голов двадцать.
С мостика и от фальшбортов смотрели во все глаза и во все имевшиеся на судне бинокли. Николай и Гиви стояли рядом.
— Не встретим сегодня — уйдем? — тихо спросил Гиви.
— Не раскисай, Гиви. Просто в этот раз нам не повезло. Будем готовить новых животных. Конечно, год, а то и два, потеряли…
Гиви вдруг подумал, что Николай, входя в воду во время урагана, больше беспокоился о своей, как начальника экспедиции, ответственности за возможные последствия его, Гиви, действий. И устыдился этих мыслей. Николай решительный и отважный человек, так думать о нем просто подлость…
Гук опустил бинокль, потер уставшие глаза и неожиданно сказал:
— А ведь твои дельфины, Гиви, спасли мне жизнь. Может быть, они приняли меня за тебя?
Гиви усмехнулся.
— Эти дельфины спасли бы любого человека.
— Пожалуй, — буркнул Гук и снова уставился в окуляры. — Да, я вот что хотел сказать тебе. — Николай не отнимал бинокля от глаз. — Все это… в ураган… было по плану. Я один несу ответственность за все.
Гиви удивленно повернул к нему лицо.
— Ты меня понял, Гиви? Это я послал тебя в клеть.