— Без видимой цели? Мне кажется, он зарабатывает деньги, как это было принято у Древних. Посмотри на корабль…
— Это подарок, Антон. Аволик в большом фаворе у владык Глубинного мира, один из морских императоров подарил ему «Сверкающую каму», прислугу и охрану. Хватит о нём, прошу, это не Нифтар и точка. Если бы гений имел своего аватара, это наверняка был бы какой-нибудь волшебник, сидящий на троне в огромном пустом замке на вершине горы, и глядящий на своё детище сквозь всевидящий магический шар.
Она поднялась, держа в руке жезл.
— У тебя так ясно сложен его образ, Мэдлин.
— Естественно. Не скажу, что мы были близки, но я с ним знакома.
Я окаменел.
— Спокойного тебе отдыха, Антон, до завтра.
Я не спал, сидел в темноте, разглядывая безвкусно роскошную мебель, изучал приятные запахи ушедших гостей. Они оба действительно приятно пахли, будь неладно это гулье обоняние.
С приходом утра, выбрался на верхнюю палубу. Солнце поднималось на востоке, а пейзаж в небесах открывался сказочный. Ещё бы глаза так не резало. На рассвете позолоченная палуба выглядела кроваво-алой и, словно бы источала жар. Когда «Сверкающая кама» плыла по небу в ясные дни, её, наверное, было видно за сотню километров.
Мэдлин разговаривала с Аволиком у сходней, Лиззи гуляла по краю острова, собирая цветы.
— Можем отправляться, — сказала ведьма, когда я спустился на твёрдую почву, — жду тебя на «Драконьей мушке».
Мы с торговцем проводили её взглядами.
— Аволик, вы Ледо Нифтар? — спросил я прямо.
— Нет. — Он совершенно не удивился. — Я — это я. И только.
— Вы живой человек?
— Нет. Я набор информации, введённый в эту игру и самовольно обретший независимость.
— Невозможно.
— Но у вас это получилось, Агамот, Великий и Ужасный.
Пальцы сами собой напряглись, как перед ударом когтями. Уже и НИПы всё знают.
— Не беспокойтесь. Я понимаю, что это не одно и то же, вы, всё-таки, человек, а я первый самостоятельный и независимый ИИ, как бы сомнительно это для вас ни звучало. Знали бы вы, сколько раз Невхия пыталась стереть меня, о! Тем временем вам она благоволит. — Торговец смотрел на черно-белый кулон. — Не хотите обменять? Могу предложить за него «Сверкающую каму» вместе с экипажем и кругленькую сумму на счёт. Это ведь целый мобильный дворец.
Я понимал, что он перевёл разговор в другое русло, но допытываться не видел смысла. Не важно, кем являлся человек, прятавшийся под личиной торговца, пока я не обладал рычагами воздействия на него. В условиях игры было просто невозможно заставить Аволика сказать правду.
— Вещица настолько ценна? — спросил я.
— Сама по себе — нет, но она уникальна, второй такой нет и не будет. Знали бы вы, сколько готовы отдать некоторые игроки за пустячок, если он совершенно оригинален и неповторим. Так как?
— Заманчиво, но я воздержусь.
Его улыбка была понимающей.
— Так тому и быть.
— Вы не будете распространять информацию обо мне?
— Можете не беспокоиться, Агамот, я торгую всем, но данный конкретный товар придержу для себя. Цена уникальности, знаете ли.
Что ж, я всё ещё мог полагаться только на его добрую волю. Разве что… если он действительно был НИПом, что вряд ли, его «смерть» могла стать окончательной. С другой стороны, НИПом он не был, это точно, и, после моего нападения, легко выбросил бы информацию в Глобал. Какая неприятная ситуация.
— Вот, возьмите, всего тысяча Драгоценных золотом.
С этими словами Аволик протянул мне чемодан, древний, кожаный, с жёстким каркасом, ручкой и парой лямок для ношения на спине. Изящные застёжки поблескивали золотом, а ручка была выточена из куска янтаря. Я осторожно приоткрыл чемодан и с удивлением понял, что действительно думал об этом ночью. Кошель с тысячью монет — последними наличными в моём инвентаре — перешёл в его узкую ладонь.
— Счастливого пути, Агамот, может быть, ещё поторгуем.
К «Драконьей мушке» шёл в задумчивости. Мэдлин следила за мной со штурманского кресла, Лиззи сидела на ступенях трапа, сплетая венок из цветов неловкими пальцами.
— Топтер выглядит как новый, — заметил я.
— Ночью перегоняла его в мастерскую, — подняла золотое лицо мумия, — пушистики всё поправили. Красиво же!
— Да. Это тебе.
Она убрала венок, приняла чемодан.
— Тяжёленький. Внутри что-то мягкое?
— Почему ты решила…
— Может быть, там, какой-нибудь зверёк?
— Может быть, тебе лучше просто взглянуть?
— Нет! — отмахнулась Лиззи. — Ожидание чего-то хорошего намного лучше, чем что-то конкретное, даже если оно хорошее. Пока я не открыла, у меня вероятно есть все самые прекрасные вещи мира, а когда открою, будет только одна вещь, и то…