Внезапно из пещеры донёсся трубный рёв, и я решил, что Лиззи была права: игра — это риск. Как мог быстро побежал туда, заново растревожив раны, однако, при входе замедлился, вошёл осторожно. На полу были разбросаны кости со следами зубов, среди сталагмитов лежал факел и в его свете метались две массивные фигуры. Одну я узнал; вторая была похожа на первую, такая же рогатая, только намного крупнее. Они размахивали топорами, эхо от лязга и криков оглашало свод.
Второй гуманоид явно принадлежал к тому же виду, только был самцом, судя по мощной мускулатуре и паре огромных тестикул, шлёпавшихся о ляжки. Он дрался голышом, шкуру покрывала короткая чёрная шерсть и толстые рубцы, только на запястьях сверкали бронзовые браслеты, да ещё золотое кольцо в носу. Глаза быка горели красным, из пасти летели клочья пены, он выл и рычал, размахивая двойным топором, теснил женщину.
На её светло-коричневой с белыми пятнами шерсти виднелись кровоточившие раны, правда, неглубокие, нанесённые вскользь; сорванная накидка лежала в стороне, кожаный доспех был разорван, и левая грудь с парой розовых сосков обрела свободу.
Несмотря на разницу в габаритах и силе, незнакомка отважно держалась, бык метил ей в голову, но нарывался на блок, пытался боднуть, но получал кулаком по морде, боли он словно не чувствовал, только становился злее. На моих глазах удар топора превратил огромный сталагмит в крошку, лезвие взвыло, совершая круг, и устремилось незнакомке под рёбра, но та ловко избежала смерти, рубанув быка по торсу.
Вокруг пахло старой смертью, нечистотами, потом и свежей кровью, две ходячие еды пытались превратить друг друга в неходячую еду… а меня это так захватывало, что я начал мыслить как гаргуль. Скорее всего, бык победит и сам сожрёт коровку, зубы у него были остры и намного крупнее моих, но если победит она, то, может быть, удастся разделить награду…. Бык тяжёлым ударом сбил корову с ног, её топор отлетел в кучу старых костей, а у победителя взбух красный черен. Видимо, перед убийством он решил изнасиловать жертву. Или после. Или во время. Кто сказал, что романтика умерла?
Активировал Минеральное Укрепление, Рваные Раны и Костяной Таран. Меня в эту битву никто не звал, но я ворвался, боднув чёрного с разбегу. Удар пришёлся в левую часть груди, по рёбрам, и я отчётливо услышал треск. Возможно, правда, что трещал мой собственный экзоскелет, потому что вспышка боли оказалась шокирующей. В голове звенело, из пищевода в пасть толчками поступала моя собственная безвкусная кровь, казалось, что несколько осколков панциря продавились внутрь торса, когда прошла волна отдачи. Нет, нет-нет-нет, Костяной Таран можно использовать только с целой бронёй.
Правда, враг тоже ощутил удар, мы с ним были в примерно равных весовых категориях и мой четырёхгранный рог вмял часть рёбер, порвал шкуру и мышечный каркас груди.
Пытаясь вынырнуть из-за белых пятен в глазах, я набросился на рогача, саданул когтями в череп, едва не оглох от треска, ударил слева, раздирая щёку, дёсны, вырывая часть зубов, оставляя шлейф брызг кровавой пены. Его длинная башка моталась под ударами из стороны в сторону, язык болтался через разодранную щёку, один глаз вытек. Мои силы были на исходе, шкала жизни в нижнем правом углу сокращалась от перегрузки раненного тела, но останавливаться было нельзя, — если не убью его, то он точно отправит меня на респ… Очередной удар звякнул о подставленный бронзовый браслет, когти на правой руке с треском сломались, а потом громадный кулак врезался мне в челюсть, круша внешний ряд зубов.
Я потерял равновесие, упал и выхаркнул ещё немного крови, боль в трещинах парализовала, мозг разрывался от какого-то высокочастотного писка, видимо, порвались барабанные перепонки. Изуродованный бык покачивался, надвигаясь, топор он так и не упустил, и от шкалы здоровья осталось чуть больше четверти. «Леонтий Горгиид, проклятый минотавр, 38 уровень». Моб с именем…
Мы оба были изранены, но он держался на копытах, а меня виртуальное тело уже не слушалось: не пошевелиться, не вздохнуть, шкала выносливости опустела. Что ж, ещё одна смерть, четвёртая по счёту. Ещё один шаг к Лиззи, которая умирала так много раз, что стали заметны странности в работе её психоматрицы. Надеюсь, мумия не отправится меня искать, а полетит на Камру, где и встретимся…
— Леонтий!!! — раздалось громогласное за его спиной.
Минотавр обернулся и в свете догорающего факела мелькнуло лезвие топора. Хруст, с которым оно пробило широкий лоб, оказался поистине громким и влажным, шкала жизни минотавра опустела. Победительница несколько долгих секунд стояла над телом, прежде чем упереться копытом и вырвать оружие. Она устала, дыхание было тяжёлым, ноздри раздувались, а из ран текла кровь. В густеющей темноте «Клитемнестра Назариида, воин (топорщица) 32 уровня, минотавр (НИП)» смотрела на меня, и то, что она видела, её явно не радовало. Пальцы очень крепко сжимали оружие, и, пока факел совсем не погас, она сделала шаг.