Тогда приблизились друг к другу с миром
И примиренье завершили пиром.
Прошла разлуки ночь, исчезла мгла,
Заря свиданья радостно взошла.
Все, что темнело, озаренным стало,
Все, что увяло, вновь зеленым стало.
Мир засиял Ирема красотой.
Ручьи шумели райскою водой.
Звенели птицы, и цветы пестрели,
Слагали соловьи свои газели.
Нежданно, средь цветения земли,
Паломничества сроки подошли.
Увидев; что владыки примирились,
Павруз и Гуль тотчас договорились
Отправиться в благословенный храм,
И богомольцы облеклись в ихрам[36].
Но царь Йемена и султан Адена
Их полюбили так самозабвенно,
Что с ними не расстались — вчетвером
Пустились в путь, овеянный добром.
Что было с Мушкином, когда Гуль убежала
Мушкин услышал, что с Наврузом вместе
Гуль убежала по дороге чести.
Сперва он гневался на беглецов.
Но все обдумал и в конце концов
Поставил повсеместно царь дозорных,
К Фарруху он послал гонцов проворных.
Так весть пришла к Фарруху во дворец.
Царь сбросил в горе пояс и венец,
Он зарыдал, судьбою сломлен злою,
Посыпал голову свою землею.
Мушкин отправил пб морю суда,
Землепроходцев снарядил тогда,
Чтобы, расспрашивая, узнавая,
Весь мир от края обошли до края.
Но не было о беглецах вестей,
Как видно, двое сгинуло детей.
Познали два царя удел жестокий.
Вдруг подошли паломничества сроки.
Отправились к Каабе два отца —
Надежду потерявшие сердца.
А воины царевича с уныньем
Скитались по морям и по пустыням,
К Каабе направлялись каждый год,
Печально совершая свой обход.
Случилось так, что вновь, тоской палимы,
В тот год пришли к Каабе пилигримы.
Гуль и Навруз находят в Мекке своих отцов
Гуль и Навруз без горя и тревог
Молились, возглашая: "Славен бог!"
Вдруг видят старцев, чистых и беззлобных,
Двух страждущих, двух ангелоподобных.
Один взывает: "О творец благой,
Не дай увянуть розе молодой!
Вот этому рабу яви ты милость,
О бог, чтоб дочь с отцом соединилась!"
Другой рыдает: "О благой творец,
Ты — сущего начало и конец!
Не ты ль отъединил отца от сына?
Свяжи меня с Наврузом воедино!"
Гуль и Навруз, творца благодаря,
Узнали в каждом страждущем царя,
Они своих родителей узнали,
Освободили сердце от печали.
Гуль соединяют с Нарвузом
Гуль и Навруза сочетал господь:
Как бы с душой соединилась плоть,
Лань оказалась в сильных львиных лапах,
Зефир развеял розы сладкий запах,
Изрезал розы лепестки алмаз,
Пчела в пыльцу цветочную впилась,
Гранильщик смело принялся за дело,
Жемчужину он просверлил умело.
Открылось устье дивного ларца,
Посыпались рубины без конца.
Из горла рыбы потекли кораллы,
Явили перлы цвет кроваво алый.
Познала счастье юная чета.
Сплелись их ноги и слились уста.
Играли два влюбленных богомольца,
Срывая с пальцев друг у друга кольца.
Одной приятен хмель и сахар губ,
Другому персик поцелуя люб.
Вдруг, испугавшись: это сновиденье! —
Не веря, что пришло соединенье,
Они, тоскуя друг о друге вновь,
Друг другу жизнь дарили и любовь...
Всего милее жемчуг водолазу:
За жемчуг жизнь отдать готов он сразу.
Тому, кто чист, всего милей заря, —
И встали, господа благодаря.
Четыре царя спорят о Гуль и Наврузе
Четыре царства прославлялись в мире, —
К ним каравана двинулись четыре.
Сказал Бади: "Не то что весь Аден,
А душу я отдам за Гуль взамен!"
Сказал Рафи: "Душе подвластно тело —
Наврузу я принадлежу всецело.
Не нужен без Навруза мне дворец,
К чему же без Навруза мне венец?"
"Цари! — Мушкин воскликнул благородный, —
Все ваши препирательства бесплодны.
Я жизнь прожить без дочери смогу ль?
И сможет ли Навруз прожить без Гуль?"
Предложение царя Фарруха
Сказал Фаррух: "Придем к согласью скоро,
Но сбросить надо нам одежду спора.