Всё закончилось. Я живая. Я чувствую дуновение ветра из приоткрытой форточки. Я вижу стекло, покрытое инеем. Я чувствую запах штукатурки и чипсов. Я живая. Я ЖИВАЯ!!!
Так почему у меня такое чувство, будто кто-то выдрал большой кусок моей плоти? Почему у меня такое чувство, будто я утратила какую-то важную часть меня? Почему?
Сердце вытащили, подожгли и вшили обратно. Вот так я себя чувствую. Я что-то потеряла. Что-то ускользает от меня. Чтобы воскреснуть, мне пришлось принести жертву. И не одну.
Освобождение не приносит радости. Раб тоскует по цепям. Преступник тоскует по тюрьме. Птица тоскует по клетке.
— Тебе повезло, ты можешь освободиться, — сказала Кларисса, — Мы не можем. Мы пропащие. При всем желании мы не вырвемся. Да даже если нас выпишут — что потом? Куда нам идти? Все мосты сожжены, нигде нам нет приюта. Мы принадлежим этому миру. Миру Иных.
— Сколько ты здесь?
— Полгода.
— Полтора месяца.
— Вот видишь? У тебя есть шанс вырваться. Когда ты к нам пришла, Клэр чуть не задохнулась от ауры смерти, окружающей тебя. Ночью, если приглядеться, можно увидеть тень, обнимающую тебя сзади. Даже я её увидела, хотя не проходила инициацию.
Я посмотрела на часы. 19:00. Я так долго пролежала в беспамятстве?
— А когда Блейн освободил тебя, эта аура и тень вместе с ней исчезли. Теперь ты живая.
— Поэтому мне так больно?
— Конечно, — передернула плечами Кларисса, — Мне Блейн сказал, что меня не спасти. Он это сказал каждой из нас, кроме Сары. У Сары несколько другая проблема… А ты можешь вырваться. У тебя еще все впереди. Ты даже не понимаешь, как тебе повезло.
— А что хорошего? Жалкие два месяца будут камнем висеть на мне всю жизнь. Я заклейменная.
— А ты бы предпочла, как Зои, метаться туда-сюда и в любой момент рисковать загреметь в Клетку из-за обострения? Или, как Клэр, жить от приступа до приступа?
— Я…
К нам ввалилась Жюли.
— Привет, мандючки драные, разговариваете? Я, пошли вы все в задницу бабуина, плохо себя чувствую, со вчерашнего дня температура.
— А че раньше молчала? — вспылила я, — Иди к медсестрам и попроси лекарство.
— И смотри не зарази нас, — добавила Кларисса, — Мне ангины хватило в прошлый раз. Неделю в инфекционном держали.
— Там настолько плохо? — сочувственно спросила я, когда Жюли удалилась к посту.
— Крыша протекает, сортир сто лет не мыли да и вообще один на все отделение. Каждый день таблетки, ингаляция, полоскание, прочие неприятные процедуры. И полная изоляция. В той палате, в которой лежала я, умер человек. Поэтому о сне я могла забыть.
— Ужас…
— Так что не вздумай простужаться.
Опасения Элис подтвердились, пациенты начали болеть. Саму Элис тоже утащили в инфекционку. Как и Жюли. Врачи постоянно давали нам лекарства, следили, чтобы мы ходили закутанные. Поток посетителей ограничили. Посетители приносили свитеры, шарфики и шерстяные носочки, которые быстренько все растаскивали и делили поровну. Так что и мои свитеры девчонки забрали себе, оставив мне самый неказистый. В больнице витал запах чеснока, все его жрали и ходили с ним, подвешенным в качестве медальона. Некоторые ходили в медицинских масках. Народу поубавилось. Как-то странно тихо стало в больнице.
Иногда я заглядывала в свою старую палату. Она пустовала, в ней было холодно, на кроватях не было ни белья, ни матрасов. Какая-то странная тоска охватывала меня.
Мне хотелось вырваться из удушающей атмосферы в сад, но гулять нам не разрешали. Даже на крыльце сидеть, как раньше, нельзя было. Впрочем, девочек это не останавливало, они всё время убегали в сад, пока никто не видел, и резвились, кидая друг в друга снежки, смешанные с грязью.
— Простудитесь ведь, — качала я головой, сидя на подоконнике.
— Да всё нормально, — кричала запыхавшаяся Зои, — Клэр прогонит болезнь.
— Не надо думать, будто я всемогущая, — проворчала Клэр, — Я ведь даже не Знающая.
— Верно, — ослепительно улыбнулась Зои, — Ты лучше.
— Лучше кого? — услышали мы голос Блейна. Он бежал к нам с перемотанным шарфом и в свитере с изображением кленового листа.
— Блейн! — мы чуть ли не на шею ему бросились. Ещё бы, ведь мы давно не виделись с ним. Он был очень занят, так как прогонял вместе с другими Знающими болезнь. Впрочем, не очень-то успешно.
Даже я выскочила из комнаты, плюхнувшись по щиколотки в снег. Эта ночь была удивительно ясна. На небе показались звёзды. Дыхание превращалось в пар. Нос и щеки заныли от холода. Зато воздух был свежим, холодным, носившим в себе ароматы ночи.
— Больше не приходит? — спросил Блейн меня.
— Нет. Я очень скучаю по нему.
— Скучаешь как?
— По-человечески?.. А как ещё можно скучать? Глупые вопросы задаешь.
Его щеки покраснели. В глазах был странный блеск.
— Ворожея, никакие особые сны не посещали тебя?
Клэр замотала головой.
— Странно. Я должен предупредить вас, девочки. Эта зима будет очень тяжелой. К нам болезнь стучится очень страшная.
— Да прям уж! — засмеялась Зои.
— Буревестник! — рявкнул Блейн. Зои тут же скукожилась, спрятав голову в плечи.
— Во всяком случае, она будет пострашнее предыдущих. Это не та ангина, которой ты всех заразила, Отступница, — он покосился на покрасневшую Клариссу, — Очень странно, Ворожея, что ты не видела никаких снов.
— Ну ладно, признаюсь, я украла один, — жалобно протянула Клэр, — Мне-то в доступе отказано.
— Я тебе что говорил насчет снов? — нахмурился Блейн.
— Не воровать сны.
— А ты почему их воруешь?
— Я случайно!
— Случайно украла сон? — усмехнулся Блейн.
— Я больше так не буду.
— А главное, у кого? — продолжал Блейн, — У Кита! Это ж надо было умудриться! Преклоняюсь просто перед тобой.
Глаза у Блейна ещё больше заблестели. Я чувствовала жар, исходящий от него. Он был весь красный и мокрый. Я подошла к нему и дотронулась до его лба. Парень отскочил, дико уставившись на меня, но одной секунды мне хватило, чтобы понять, что с ним.
— Быстро к посту! — скомандовала я.
— Ещё чего, — рыкнул Блейн, — Чтобы они меня в Склеп утащили? Это местечко ничем не лучше Клетки!
— Я бы сказала, хуже… — пробормотала Кларисса.
— Хочешь всех заразить?! — набросилась на него до сих пор молчавшая Сара, — Я лично не хочу в Склеп.
— Я тоже не хочу, и фиг вы меня туда затащите, — заорал не своим голосом Блейн, — Я один из Знающих! Мне нельзя болеть!
— Не путай Склеп с Клеткой, — сказала Клэр, — Он хотя бы не опустошает.
— Но нервишки щекочет неплохо. Там аура смерти и болезни. И куча призраков.
Он задрожал всем телом. Взор затуманился. Он пошатнулся и повалился на оторопевшую Сару.
— Иди в свою палату хотя бы! — приказала я тоном, не терпящим возражений.
— Я… в… пор-рядке… — пробормотал он.
— Да уж я вижу, — я скрестила руки на груди.
— Я отведу его, — вызвалась Кларисса.
Они ушли, оставив дорожку из петляющих следов. Длинные косички Клариссы, похожие на змеи, болтались за спиной. Блейн оперся на неё, с трудом переставляя ноги и дрожа всем телом. Сейчас он походил не на мудреца, а на беспомощного мальчика.
Сара рассеянно глядела им в след, думая о чем-то своём. Вокруг нас крутилась Зои и лепила комок.
— Мало ведь снега, — усмехнулась я, — Некрасивый получится снеговик.
— Да не в красоте дело, — отмахнулась Зои, — Вы тоже давайте подключайтесь.
Я решила лепить средний комок, Клэр — верхний, а Сара искала ветки. Руки быстро окоченели, ноги, нос и щеки онемели, я вся дрожала от холода. Вскоре я слепила кривоватый грязный ком с налипшей травой и маленькими прутьями. Я поставила его сверху на ком Зои, Клэр поставила на мой свой, а Сара воткнула прутья-руки и камни-глаза.