Зимин посмотрел в окно. Напряг спину, подхватил создавшееся внутреннее напряжение в районе поясницы, поднял его к диафрагме и выпустил. Тело содрогнулось, белки глаз на секунду стали фиолетовыми. Затем он моргнул и вернул им прежний цвет. Никого. Один гуль-подросток валяется в соседней комнате, а в радиусе двух километров других нет. Чёрт! Зимин в очередной раз поругал себя за то, что попусту растратил энергию. Достал из кармана капсулу, закинул в рот, проглотил. Он ведь и так знает, где находится Игнат, к чему просто так рыскать? Привычка. Привычка, которая теперь ему мешала, но которую он так боялся забыть.
Все предыдущие дела Зимина были простыми, понятными и зависели исключительно от него. Найди — предупреди; найди — убей. Найди — предупреди; найди — убей. Найди — накажи — убей. Найди — запугай — накажи. Найди — донеси — накажи. Просто, понятно и зависит только от него. Теперь же ему достался этот долбанный Игнат. Найди-убей тут не работало. Тут нужен был особый подход, а Зимину эти подходы были чуждыми. Но ничего не поделать. Дело есть дело.
В соседней комнате раздались стоны. Зимин сунул руки в карманы и пошел.
… … …
Открыв глаза, я долгое время не мог понять: что со мной случилось. Тело не слушалось, голова клонилась к одному боку, а перед глазами зависла серая картинка с потёртостями. Позже я понял, что лежу на боку. Затем так сильно кольнуло в голове, что я застонал. И только когда меня одёрнули, и я увидел рожу Зимина я всё понял. Я лежал связанным, на боку, мордой в стенку. От ног до плеч моё тело было перевязано ремнями и верёвками. Я вдохнул полной грудью и попробовал их разорвать, но стоило лишь чуть напрячься, как в голове взорвалась осколочная граната. Зазвенело в ушах. Я чуть снова не потерял сознание и бросил попытки освободиться. Отдышался. Заметил, что в комнате стало темнее. Твою мать… Наступил вечер, а значит…
— Послушай, а-а-а, — собственный голос ранил меня в голову. — Послушай, Зимин, мне нужно срочно… Он… А-а-а!.. Люди пострадают, если я… А-а-а-а, бляха!
Зимин схватил меня за ремень на груди и потащил в мою комнату. Завалил на диван, взял рукой за лицо и поправил, будто настраивал объектив камеры, чтобы я смотрел прямо на него.
— Короче, это…
— Зимин… мне срочно… нужно….
— Да помолчи, ты! — крикнул он и вскинул руку. — Дай сказать!
— Если я не… он… убьёт…
— Он так и так убьёт, — Зимин махнул рукой.
И я заткнулся. Зимин хоть ничего толком и не сказал, но я почему-то был уверен, что мы будем говорить об одном и том же человеке.
— Ситуация такая, — Зимин широко расставил ноги. — Умирать тебе нельзя и…
— Кхе-кхе-кхе!
— Твою мать, — Зимин поднялся, достал из кармана коробочку, а из неё — пилюлю. — Глотай!
Я проглотил, боль стала заметно слабее.
— Дохнуть тебе нельзя.
— Кто ты?
— Ты сейчас, Кононов, меньше рот открывай и больше слушай. Понятно? В третий раз повторяю: дохнуть тебе нельзя!
— Кто же мне запретит?
— Я.
— Будешь хвостиком за мной ходить и вырубать каждый раз, когда я осмелюсь?
— Да брось! — Зимин хмыкнул и откинулся на спинку. — Это сейчас форс-мажор случился. Хорошо, я камеру у тебя оставил, а то мог бы и не успеть. Не думал, что ты от Сотниковой так быстро оклемаешься. Ну да ладно. Зачем же мне за тобой ходить. Существуют более современные методы.
— Например?
— Например, разговор, — Зимин проглотил слюну, словно сам не верил своим словам.
— О чём разговор? Кто ты? Я же слышу, что ты не гуль, тогда…
— Разговор о твоих близких. Думаю, тебе это не ново, но рычаг действенный. Ситуация следующая: ты должен остаться в живых, и ты должен подружиться с Игнатом.
— Сука…
— Понимаю, — Зимин кивнул — Неприятно, но…. Выбора у тебя нет. Но есть и хорошая новость, в отличие от других…, — Зимин замолчал и махнул рукой. — Неважно. В общем, тебе и делать-то почти ничего не надо. Он ведь сам за тобой хвостиком вьётся.
— Зачем тебе это? Кто ты?
— Поиграй в его игры. Предназначение, великая война и бла-бла-бла. Он сам тебе всё расскажет.
— Кто ты?!
— Вот заладил.
— Скажи!
— Ну-у-у…, — Зимин почесал шею. — Он называет нас Ведьмаками. Вряд ли тебе это о чём-то говорит. Да и название устаревшее, теперь мы, скорее — объединение по контролю за популяцией. Но, слушай, Кононов! Тебе сейчас лучше об этом не думать! Тебе нужно настроиться на Игната и…