— Да, она живёт не в Ростове, но очень близко, так что в случае, если я вдруг почую опасность, мы дёрнем к ней. В Ростове моя квартира, именно моя, которую просто включили в сеть пустышек, где можно переночевать Перебежчикам. И ещё. Не только Гули умеют выпадать из зоны внимания людей.
— А кто ещё?
Дима загадочно улыбнулся и, присев, взял в руки маленького чёрно-белого котёнка. Он слегка прикрыл глаза, когда Дима погладил его по лобику большим пальцем. Влад тоже протянул к котёнку руку, слегка почесал за ушком и вздохнул. Люди никогда не думают о последствиях своих поступков. Всё потому, что им приходится всё делать быстро, да и мозг засорён огромным количеством шелухи, которой там быть не должно. Поэтому вот таких примеров людской торопливости и безалаберности можно найти где угодно. Выкидывать домашних животных на улицу вообще в порядке вещей. Говорить о милосердии в таком контексте очень глупо. Какое здесь милосердие, если такого маленького оставили тут прямо перед зимой? Дима засунул котёнка во внутренний карман плаща, в который он как раз прекрасно поместился, и пошёл по тротуару к скоплению людей и автобусов.
Автобус на Каширы, не рейсовый, а какой-то частный, стоял под соответствующей табличкой и в окна было видно, что уже сидят несколько людей. Двое мужчин курили неподалёку, поглядывая на автобус. Видимо, не захотели в салоне сидеть. Дима шагнул на ступеньку, кинул взгляд в салон, отошёл к продуктовому магазину и посмотрел вверх. До этого просто белые клубящиеся облака, едва начавшие светлеть над головами, стали сгущаться, наливаясь свинцовой серостью. Или дождь, или мокрый снег. В любом случае, лучше попасть в салон до того, как вся эта гадость вывалится на землю. Переживать холод и жару могут все гули, а вот ходить в мокрых манатках захочет далеко не каждый.
— Если хочешь, заходи и садись, я сейчас. И займи мне место.
— А ты куда? Гляди какие тучи собираются. Я не хочу промокнуть, — в ответ Дима отогнул полу плаща и указал пальцем на копошащегося в кармане котёнка.
— Кота чем-то надо кормить, — Влад фыркнул и забрал у него сумку с плеча.
— Тогда я тут постою, не хочется заходить. Насижусь ещё, задница болеть потом будет.
— Хорошо, я быстро.
Дима быстро пошёл к магазинчику и, когда он исчез за дверью, Влад поправил поудобнее лямку сумки и вздохнул. Они не успеют доехать до Ростова до темноты, естественно, а такие мелкие автобусы по ночам не ходят. Скорее всего, у Димы есть какие-то планы на этот случай, так что остаётся только закрыть глаза и слепо следовать за ним. Влад никогда не выезжал из Москвы. В её пределах он знал каждый дом и каждый фонарный столб, а вот выезжать из города в город без специального разрешения «Зеты» не разрешалось или разрешалось только категории благонадёжных, до двенадцати жертв. У Влада уже больше двадцати, наверное. Поэтому тот факт, что он вот так открыто нарушает правила, очень теребил нервы. Не неприятно, даже наоборот, появился какой-то азарт, словно это такая весёлая игра, в итоге которой тебя ждёт приз. В их с Димой случае — жизнь. От нервного возбуждения Влад постоянно теребил бахрому шарфа и кусал губу.
Вышел Дима из магазина спустя почти три минуты, явно задержавшись в очереди и держа в руке маленький ярко-розовый пакетик с тремя сосисками, баночкой паштета и маленькой бутылочкой воды для детей. Забрав у Влада свою сумку, он зашёл в автобус и пошёл в конец, там как раз остались два свободных места рядом. Влад проскользнул вслед за ним и, поставив рюкзак на сиденье, полез в карман за деньгами.
— И за меня заплати. Дорога не близкая, четыре часа, так что лучше провести их с комфортом и спокойствием, — Дима протянул ему бумажную купюру и жменю мелочи.
Отсчитав плату за проезд, Влад прошёл к водителю, остановился прямо перед ним, наклонился и чётко сказал «двое до конечной, пожалуйста». Чем лучше запомнит его водитель, тем больше шансов действительно доехать без происшествий. А потом можно будет и выпасть из его внимания. Мужчина быстро пересчитал деньги, дал несколько монет сдачи и кивнул ему. Дима уже устроился поудобнее, подставив сумку себе под сиденье, а рюкзак Влада подтолкнул к окну и подпёр его собой. Ну и, естественно, вынул кота. Тот ползал по Диминым коленкам, прислушиваясь и принюхиваясь. Влад плюхнулся на своё место и, удобно устроив ноги, обернулся к Диме.
— Можешь поделиться своим планом о том, как мы вообще будем двигаться?
— Могу. До Воронежа на перекладных, там возьмём билеты на рейсовый и поедем с комфортом. А пока у нас пересадка за пересадкой. В Каширах сядем на Богородицкий автобус, там на Ельцовский, на Задонский и уже потом на Воронежский. Я уже много раз катался по этой схеме. Главное, чтобы какой-то из этих автобусов с рейса не сняли.
— А кот? Как назовёшь?
— Не знаю. Я вообще его Насте везу. Хотя вот теперь не уверен. У неё и так есть кот и две собаки, так что этого, может, получится оставить себе.
— Каким образом? Его же кормить надо, в туалет, он же орать может, а ты перебежчик.
— Ничего, не проблема. У меня уже был питомец, и отдал я его, кстати, только когда мне «Зета» чуть на хвост не наступила.
— А сейчас типа не хочет наступить?
— Ты не представляешь, что тогда было. То был натуральный адок, а сейчас это просто детский лепет на лужайке. На меня устроили настоящую охоту с травлей. Пытались поджечь дом, чтобы выкурить меня из чердака. А всё потому, что заподозрили в пожирательстве. Тогда мне впервые пришлось побыть наводчиком. С тех пор я периодически занимаюсь волонтёрством, спасаю задницы тех, на кого вешают жертв Пожирателей. Так что я сейчас не против кота, — Дима поднял котёнка на руки и принялся гладить. Тот замурчал, прикрыл глаза и уснул. — У нас с тобой тёплые руки. А ещё маленьких котят надо вылизывать, — Влад почувствовал, как у него ползут брови вверх, но Дима в ответ рассмеялся, уложил питомца себе на колени и удобно откинулся на спинку сиденья. — Не смотри так, это обычный процесс социализации мелкого, плюс для него я буду мамкой, так что он будет преданней пса. И не языком это делается. Я общался с одним зоологом, он показывал, как это делается пальцами и водой или слюной.
Водитель завёл двигатель, прогревая его для долгой дороги. Мужчины, курившие на улице, зашли в салон и расселись на свои места. На большое тонированное стекло автобуса упали несколько косых капель дождя, закрылись двери, и машина тронулась с места. Вот и всё, начинается новая жизнь. Жизнь Перебежчика.