***
Каждый гуль сам вырабатывает свои правила охоты. Есть те, которые установила Зета, вроде не охотиться на детей до шестнадцати и беременных. Но гораздо важнее были собственные, внутренние правила, которые основывались на морали и мировоззрении. Например, Влад отказался от охоты на людей, которые полезны для общества. Решил взять на себя роль санитара общества, очищая геном от ущербных элементов. Охотиться на таких было даже весело, они всегда убегали. Влад их догнал бы в любом случае, всегда, но иногда давал фору, вроде второго шанса.
Впереди показался знакомый до тошноты дом. Вот и опять пустотища, скука и транс. Хорошо людям, им есть, чем себя занять, и компьютеры, и телефоны, и телевизоры есть. А у него нет ни фига. Гулям не положено ничего. Таков закон их общества, недавно подкреплённый соответствующим приказом Зеты. Поднявшись на свой этаж, Влад вышел из лифта и остановился у входной двери. У Дарины как раз есть ключи, пусть открывает. Сам он взял у неё пакет и заглянул туда. Ну да, курица в вакуме и рёбрышки. Не самый вкусный обед. То же самое, что предложить человеку вместо вкусного стейка или котлетки влажного кошачьего корма. По ассоциациям у Влада получалось именно так. Ни вкуса, ни радости, кровь слита, плюс ещё и заморожено, зачастую не один раз. Хорошее мясо может стоить от полторы тысячи за шмат, а им ещё нужно коммуналку платить, лекарства для отца и себя покупать, одежду, и на проезд должно оставаться. Поэтому есть невкусно он уже привык. Зайдя в квартиру, он, как обычно, не разуваясь, прошёл в спальню отца и обнял его со спины.
— Ой, вы уже пришли? — папа, читавший какую-то книгу, опустил с носа очки и улыбнулся Дарине с Владом. — Есть немного хороших новостей. Во-первых, я достал книг, целых два десятка. Во-вторых, у нас будут бесплатные талоны на метро, аж на два месяца.
— Господи, что ты делал такое весь день? — Дарина опустила пакет на пол и, подойдя к отцу, снова зачем-то схватилась за руку Влада.
— Приходил информатор, снабдил данными и принёс книги. А билеты для вас я сам попросил, он обещал организовать. Так что мы ещё немного сэкономим, может, хоть побольше останется на еду.
— Всё равно в магазинах ничего хорошего, — Дарина хмыкнула и пошла на кухню, положить так называемое мясо в раковину.
— Зато есть хоть чем заняться. Я, кстати, хотел наведаться на книжный развал, да так и не дошёл, — Влад снял куртку, кинул её на старенькую софу и принялся рыться в сложенных на неё книгах. — Ух ты, тут даже новинки есть. Можно я себе заберу несколько?
— Конечно, бери, всё равно если понадобится, я могу попросить почитать, — отец поправил очки и, поёрзав в кресле, поднял книгу, чтобы на неё хорошо падал тусклый оконный свет. Электричество им не нужно. Всё равно никаких приборов, а постирать и погладить можно у одной знакомой, которая работает прачкой в садике. Но читать приходилось при свете, чтобы в темноте глаза не ломать.
Влад вздохнул, вытащил из кипы три книги и пошёл в свою спальню. Тёмная маленькая комнатушка с ещё советской шпонёной лакированной мебелью встретила тишиной и мягким полумраком. Тяжёлые портьеры не пропускали много света, но это было даже хорошо, ничто не резало глаза. Влад дошёл до софы, кинул на неё куртку. Подтащил стул к окну, приоткрыл тюль и, положив открытую книгу на подоконник, начал читать. Единственное развлечение, если не считать ещё ведения небольшой тетради. В неё он записывал всё, что знал о гулях, чтобы создать книгу о себе, о своей истории. Чтобы гули знали свои корни. Глупые детские мечты сейчас воспринимались куда более скептично, но вести записи он не бросил. Но сейчас хотелось просто почитать, особенно когда под руку так удачно подвернулся Булгаков. До вечера ещё много времени, нужно чем-то себя занять. Как только зажгутся фонари, нужно пойти и проветриться, иначе он точно от голода двинется. Прочитав три главы, он снова почувствовал противный спазм в желудке. Влад вздохнул и прижал ладонь к животу. Если бы не было так больно, он, вероятно, мог бы думать о чём-то другом, а так все мысли оказались сосредоточены только на еде, а точнее, её отсутствии. Чёртов голод… За дверью послышалось шебуршание, и в приоткрытую дверь проскользнула сестра. Она на цыпочках прошла по комнате и положила руки брату на плечи. Он хмыкнул и накрыл её пальцы своими. Стараться ходить тихо по скрипучему паркету — изначально глупая затея.