Ох уж эти каналы! Таилась в их водах какая-то смертная сила. Не спасали от неё талисманы в виде правительственных орденов. Может, это всё мистика, но судьба трёх наркомов оказалась тесно связанной именно с ними. Построил Г.Г. Ягода канал и вскоре канул в небытие. Построил канал Н.И. Ежов — и его не миновала сия чаша. Л.П. Берия, помня о судьбе своих предшественников, долго сопротивлялся строительству канала Волга — Дон, но в конечном счёте согласился с его строительством. В 1952 году канал был сдан в эксплуатацию, а уже в следующем году был расстрелян Берия.
Постановлением ЦИК и СНК СССР от 14 июля 1937 года от дальнейшего отбывания наказания было освобождено 55 тысяч заключённых, участвовавших в работах по строительству капала. Вручили им удостоверения об ударной работе, билеты на проезд к месту жительства, деньги на питание в пути следования. Территориальные органы милиции получили указание: оказать помощь в прописке и трудоустройстве на стройках, заводах или в сельском хозяйстве. Правда, территориальным органам милиции и ГУГБ было не до того. Иных забот хватало. И не найти теперь точных сведений о том, сколько бывших строителей канала были «прописаны» ими в других лагерях, когда в то же самое время по всей стране тащили подозрительных в места не столь отдалённые.
В связи с окончанием строительства канала появилась возможность использовать рабочую силу из числа заключённых на новых объектах. Уже 12 августа Совет Народных Комиссаров СССР обязал Ежова организовать для нужд народного хозяйства и оборонной промышленности (дело шло к войне, и требовалось много пороха) семь лесозаготовительных лагерей. Осень поджимала, и потому наркому предписывалось до 1 октября в каждый из новых лагерей завезти не менее 5000 заключённых, обеспеченных палатками, кухнями и банями. В их задачу входило проведение необходимых подготовительных работ для приёма ещё не менее 15 тысяч заключённых в каждый — с тем, чтобы с 1 января 1938 года лагеря приступили к основным работам по лесозаготовкам. И вновь усилилось на железнодорожных магистралях движение маршрутных эшелонов с заключёнными. Из свежеспиленного леса в срочном порядке возводились типовые бараки. Мокли на делянках в тайге под дождём, перемешанным со снегом, зэки и охранники, отогревая озябшие от топоров и винтовок руки у одного костра. А по ночам и те и другие мёрзли и ворочались на сырых постелях, проклиная судьбу и мерзкий северный климат.
В декабре 1937 года на НКВД возлагается задача по строительству вторых путей железнодорожной магистрали на Дальнем Востоке протяжённостью 5 тысяч км. Начинается строительство крупнейших целлюлозно-бумажных комбинатов — Архангельского и Соликамского. Активизировалась работа по освоению Ухто-Печорских нефтяных, газовых и угольных месторождений.
К середине 1938 года места лишения свободы в «ежовых рукавицах» стали преображаться. Уголовники и лица, занимавшиеся антисоветской агитацией, были расстреляны в соответствии с июльским указанием от 1937 года. Исчезли такие массовые явления в лагерях, как притеснения, грабежи, кражи вещей и продуктов, массовые побеги и ряд других негативных явлений. Основная масса осуждённых вздохнула. Но, с другой стороны, в лагерях ощущалось закручивание гаек. Всё больше лагерных пунктов бралось под охрану. Всё меньше становилось тех, кто до того пользовался правом передвижения без конвоя. Ограничились возможности получения посылок, передач, писем, свиданий с родственниками. Но дни властвования Ежова уже были сочтены. 9 апреля 1938 года газета «Известия» сообщила, что он по совместительству назначен народным комиссаром водного транспорта. Вроде бы ничего особенного в этом назначении не было. В 20-е и 30-е годы существовала практика совмещения в одном лице руководства несколькими наркоматами. Но прошло ровно 8 месяцев, и 9 декабря 1938 года «Правда» и «Известия» опубликовали неожиданное сообщение: «Тов. Ежов Н.И. освобождён, согласно его просьбе, от обязанностей Наркома внутренних дел с оставлением его Народным комиссаром водного транспорта. Народным комиссаром внутренних дел СССР утверждён тов. Л.П. Берия». В ГУЛАГе начиналась новая эпоха, и материк замер в ожидании неминуемых перемен…
Глава пятая
Хроника террора
К середине 30-х годов ГУЛАГ, разбухший от постоянного притока заключённых, сделался трудноуправляемым. Низкая эффективность принудительного труда усугублялась чудовищной неразберихой. Вместо того чтобы искать причины провалов в самой системе, руководство НКВД стало на путь ужесточения репрессий. Время от времени принимались расстреливать тех, кто расстреливал, — то ли как ненужных свидетелей, то ли для того, чтобы вселить большее рвение в остальных палачей. Как всё это происходило, хорошо видно на примере Ухто-Печорского лагеря.