Глава шестая
Об одной прерванной карьере и об истязаниях заключённых
Давным-давно отшумели события далёкого и жестокого 1938 года, и только их отголоски всё ещё томятся в застенках, запылённые и чуть тронутые временем, а из-за страниц 25 толстенных томов уголовного дела всё ещё выглядывают судьбы искалеченных людей. По ночам можно слышать мучительные стоны жертв фальсификаторов. Стонут они, скрипят зубами от несправедливости, и кара, постигшая их палачей, кажется им слишком мягкой. «Отомстите за нас, отомстите», — можно слышать по ночам крики из подвала с архивными документами, запертыми за железными дверьми, охраняемыми замком и сигнализацией, как когда-то и они сами были заперты. Их печальная судьба, втиснутая в многостраничные тома уголовного дела, предстанет перед читателя ми в этом повествовании.
А начиналась эта история так.
«Совершенно секретно
Народному комиссару внутренних дел Союза ССР Л.П. Берия
Этим письмом хотим Вам сообщить о преступных действиях, нарушающих законы Советской власти, партии и Великой Сталинской Конституции СССР со стороны некоторых работников III отдела при ЖДСУ, которые чинили всякие беззакония под непосредственным руководством помощника начальника III отдела младшего лейтенанта Воля-Гойхмана, врио помощника начальника III отдела старшего лейтенанта Антонова, оперуполномоченной Кожевниковой, врио начальника 1-го отделения III отдела Гринблата, начальника III отделения Гуцул и др.
В сентябре и октябре 1938 года были арестованы ряд заключённых как аппаратом III отдела, так и периферийными, которым в течение ряда месяцев не было предъявлено никаких обвинений.
Показания арестованных протоколами допросов не оформлялись ввиду того, что обвиняемые не давали показаний, и за это в кабинетах III отдела их жестоко избивали. Эти избиения, как правило, входили в методы чекистской работы.
Сотрудники III отдела ЖДСУ ГУЛАГ Дмитриев, Малышев, Шилов. 12.01.39 г.».
Следует прямо отметить, что надо было иметь достаточно мужества обратиться с таким необычным заявлением в адрес нового наркома внутренних дел. Как видим, не все мирились с политикой, проводимой Ежовым и его подручными. Надо полагать, они прекрасно осознавали возможные последствия своего шага, попади это заявление в руки врио начальника III отдела лагеря, и тем не менее рискнули. И когда сегодня со всех сторон раздаются призывы привлечь к ответственности, хотя бы и моральной, всех тех, кто служил в репрессивном аппарате, надо, прежде всего, не забыть отделить зерна от плевел. Иначе за стремлением воздать должное всем и вся затеряются в лабиринтах поисков исторической справедливости те, кто, рискуя не только собой, но и своими близкими, боролся за законность за много лет вперёд до современных борцов.
А тем временем по каналам фельдъегерской связи тряслось в почтово-багажном вагоне транссибирского экспресса прошитое, как будто простреленное, суровыми нитками и запечатанное пятью сургучными печатями заявление. Преодолев канцелярские рогатки, испещрённое входными реквизитами, попало наконец оно на стол самого Лаврентия Павловича. Совпало это событие с «бериевской оттепелью» на заре утверждения его властных полномочий. Но Лаврентий Павлович, ознакомившись с содержанием, не схватил сразу же трубку телефонного аппарата и не стал учинять разноса начальнику III отдела ГУЛАГа. Дел у него было невпроворот. Да и что там, чуть ли не на краю земли какие-то пешки, когда по клеткам камер московских тюрем передвигались фигуры бывших «королей» и «королев». С этими хватало мороки, а тут и сам «отец народов» поторапливал и наставлял взвешивать фигуры, уцелевшие в казематах, на весах Фемиды, по возможности безошибочно. Потому получило заявление надлежащую резолюцию и понесли его не менее секретные курьеры по канцеляриям, где оно украшалось новыми визами, то краткими, то более обстоятельными. В конце концов социалистическая законность временно восторжествовала, и покатила в мае бригада III отдела ГУЛАГа НКВД СССР в места не столь отдалённые, но всё же далековато, аж в град Благовещенск. Прибыли, и с ходу — в бой. Правда, оказался он затяжным и пришлось задержаться на фронте борьбы за социалистическую законность почти на два месяца.
Бригада с поставленной задачей справилась и вскрыла в работе III отдела при Управлении ИТЛ НКВД СССР на Дальнем Востоке (УЖДС) факты нарушения революционной законности, фальсификации следственных документов и применение к арестованным извращённых методов ведения допросов, необоснованные массовые аресты заключённых и вольнонаёмных работников лагеря и охраны.