В этот раз, похоже, всё было серьёзно. Её тупо выставили за дверь. Раздался хлопок в предбаннике, молчание, щебет. Потом в соседней квартире зажали звонок. Внезапно он оборвался, словно кто-то с корнем вырвал провод.
Я нервничал, блуждал из комнаты на кухню, переходил на балкон. Наконец не выдержал и приник к двери всем телом, обнаружив себя пялящимся в глазок.
Вася, абсолютно голая, стояла в предбаннике, головкой уткнувшись в Никифоровскую дверь, простирая ручки в немой мольбе, словно оползая на пол, в бесконечном раболепии ища спасения у себя же дома и не находя должного внимания.
Я отпрянул.
«Этого ещё не хватало!» — голенькая Вася выглядела аппетитно, сразу вызвала божественный трепет во всех моих членах, включая основной, вечно мешающий мыслить трезво.
Я тут же убежал на кухню, накрыл лицо ладонями.
Стыд за чужое подсмотренное горе раздирал меня на части. Васина попка, грудки, её восхитительное тело моментально вскружили голову, затмили разум неотвратимостью счастья в объятиях богини. Она была стройной и женственной, как балерина. Только увидев её голой, я начал прозревать, как Вася прекрасна в детских гибких движениях, как она стройна и сексуальна, словно лань, выпущенная из вольера.
«Она сейчас там, в предбаннике, — думал я. — И я ничем не могу ей помочь! Ничем! Не имею права! Никифоров порвёт меня на части, если узнает, что я уже лицезрел его прелесть».
Вдруг раздался неуверенный короткий дзинь, и кровь моя прилила к ухмыляющемуся лицу. В том, что это Вася просится ко мне на ночлег, не могло быть и капли сомнений. Пускать её казалось крайне неблагоразумным поступком. Не пускать — жестоким. И я принял решение. Очень быстро, кстати.
«Будь, что будет», — решил я, доставая из шкафа рубашку, штаны и носки. Три незатейливых предмета моего несложного гардероба. Я просунул их в щель, приоткрыв слегка дверь.
— Василиса, вы оденьтесь, пожалуйста, а потом заходите, — произнёс я полушёпотом.
— Спасибо, — она приняла подношение, быстро натянула на себя мои лохмотья и уже через минуту стояла в моей прихожей, выряженная как пацанка, дворовая хулиганка. Только кепки ей не хватало.
— Мне так неудобно, — Вася стеснительно отводила глаза.
— Хотите чаю? — я решил сразу сбить общий дух противоречия, царивший между нашими мельтешащими взглядами.
— Не откажусь! — Вася расплылась в очаровательной улыбке.
Я просиял от счастья. «Как она так легко переключилась!» — с восторгом нахваливал её талант не заморачиваться.
— Тогда идёмте. Вот — тапочки, — я скинул с ног мои единственные тапочки. — Пол холодный.
— А как же вы? — не смотря на щекотливость положения, Вася умудрялась флиртовать, проявлять не дюжую самоуверенность в чудодействии женских чар.
— А у меня носки шерстяные, — я задрал кончики пальцев вверх, покивал ими, показывая, как им тепло и уютно.
— А мне почему не дали такие носки? — не унималась Вася.
Она забавлялась! Это в голове не укладывалось, она находила ситуацию забавной.
— У меня одна такая пара, — смутившись, сказал я.
Мы прошествовали на кухню, гостья оседлала табуретку, а я принялся разогревать картошку, кипятить воду в чайнике. Оказалось, что Вася с утра ничего не ела.
Так уж получилось!
— Почему вы нас терпите? — спросила Вася, закидывая ножку на ножку, обнимая коленку тонкими ручками. Алые лодочки маникюрчика заиграли переливами на свету.
— Деваться мне некуда, — усмехнулся я, присаживаясь рядом с ней за стол.
— Даже не знаю, чтобы я делала без вас,
— Вася оставалась очаровательной в детском желании выразить благодарность.
— Думаю, он успокоится и ещё пожалеет, что выгнал вас.
— Если бы!
Я скосил на Васю недоверчивый взгляд:
— А что так?
Вася обречённо вздохнула, встречаясь со мной глазами, отводя их стыдливо на холодильник.
— Вы в этот раз серьёзно поругались? — не хотелось лезть к ней в душу, но и обстоятельства изгнания оставались загадкой. Всё-таки, Вася попала под мою протекцию, а значит, требовалось чёткое понимание, что нам предстоит. Ночь надвигалась нескромными шагами. Не за горами и сон в тёплой кроватке. Одной на всю квартиру, если говорить серьёзно.
— Серьёзно? — переспросила Вася. — Не знаю. Андрюша хочет, чтобы я переспала с вами.
Я чуть не захлебнулся чайной прелюдией.
Откашлявшись, принял безразличный тон:
— А вы чего хотите?
Я думал, этот вопрос вызовет у Васи задумчивость, принятие на себя, наконец, роли униженной и оскорблённой. Возможно, её настигнет чувство обиды, думал я. Вместо этого она продолжила троллить меня, покачивая ножкой: