Мать, до сих пор смотревшая на нее в зеркало, теперь обернулась и посмотрела прямо на дочь.
— Я думала, наоборот… Ты собираешься прощаться!
Женя молчаливым жестом подтвердила, что мать ошиблась.
— Ты хочешь остаться на какое-то время?
— Навсегда.
— А институт?
— В том-то и дело, что я его бросаю!
— И…?!
— Естественно, поступаю в гуманитарный!
— Девочка моя, и слава богу! Я рада! Правда, ты теряешь два с половиной года, но это не так уж страшно! Главное, что мы будем вместе!
— Мне хорошо с вами. Вот только отец…
— Конечно, ты у нас прекрасно освоилась, — поспешно сказала мать, не позволяя ей кончить фразу. — А институт мы тебе подберем. Поступишь!..
В пятницу, когда все были дома, позвонил отец. Ближе всех к телефону оказался Геннадий Викентьевич, он и снял трубку.
— Междугородная. Из Ленинграда, — успел он сказать, пока телефонистка соединяла его с абонентом.
Женя вздрогнула и беспомощно посмотрела на мать, которая с решительным видом направилась к аппарату, но Геннадий Викентьевич уже разговаривал с Ленинградом:
— Алло! Попросить Женю?!
Он вопросительно взглянул на мать.
— Скажи, она в театре… — прошептала та, делая молчаливый знак дочери положиться во всем на нее.
— Видите ли, Женечки в настоящее время нет дома. Она в театре, — Геннадий Викентьевич старался несколько иначе выразить внушенную ему мысль, чтобы его не заподозрили в механическом повторении чьей-то подсказки. — Простите, а кто спрашивает?
Выслушав ответ, он закрыл трубку ладонью.
— Он…
— Это твой отец, — возвестила мать, словно речь шла о вестнике рока.
— Как у вас дела в Ленинграде?! Погода не портится?! А у нас две недели были очень хороших, а сегодня черт знает что! — Геннадий Викентьевич вел непринужденный разговор с Ленинградом, давая жене возможность собраться с мыслями. — Женечка?! Чувствует себя превосходно, интенсивно развлекается, вот в театр пошла… — он снова упомянул о театре, словно повторенная дважды ложь больше походила на истину. — Почему она вам не позвонила?! Насколько я в курсе, она пыталась… да… но не удалось вас застать.
— Дай сюда, — мать решительно протянула руку за трубкой. — Выслушай меня, пожалуйста. Евгения пока не вернется в Ленинград, а поживет с нами… да… Это не мои происки, а ее собственное желание… Никакого нажима, она взрослый человек… Видишь ли, во-первых, ей необходимы новые впечатления, новая среда, а во-вторых… не знаю, как ты это воспримешь, но Евгении нужно сменить специальность… Не чепуха, а серьезно… Институт? Что ж, придется бросать институт… Да, на третьем курсе, но это лучше, чем всю жизнь заниматься нелюбимым делом.
Судя по выражению лица матери, отец воспринимал разговор с ней вовсе не так, как ей хотелось бы.
— Я тебе повторяю, это ее собственный выбор… Ну, дорогой мой, мне ведь тоже было тяжело, когда Евгения жила с тобой. Почему? Она будет ездить к тебе на каникулы… Только, пожалуйста, не устраивай сцен по телефону… Ты слы… ты слышишь?!
Мать недовольно отстранила от уха трубку.
— Что он? — тихо спросила Женя.
— А!.. Ну, ты же знаешь! Истерика…
— Может быть, мне поговорить с ним?!
— Совершенно незачем…
Мать торопливо поднесла трубку к уху.
— Я не могу позвать Женю, потому что ее нет… Очень просто… да, в театре… Я не обязана тебе ничего доказывать… Нет, она бы тебе сказала то же самое… Поверь, то же самое…
Она начинала уставать от бесплодного разговора.
— Отец!! — закричала Женя, выхватывая трубку у матери, — Отец, прости меня! Я тебя по-прежнему люблю, но мне это необходимо, понимаешь?!
— Ну вот, Женечка вернулась из театра, — сказала мать, откидывая ногой телефонный шнур, мешавший ей расслабиться в кресле.
Снова был четверг, и мать сидела у туалетного столика, постукивая донцем флакончика по деревянной крышке, а Тома морщилась от этих звуков и не могла сосредоточиться на чтении книжки, взятой на день из антикварного отдела.
— Где у нас поблизости интернат? — спросила Женя, до этого напряженно думавшая о своем.
— Интернат? Зачем тебе?
Тома коротеньким толстым мизинцем заметила место в книге и удивленно взглянула на сестру.
— Для кроссворда…
— А… — Тома убрала мизинец и стала читать, но тут же спохватилась: — Какого кроссворда?! Что ты мелешь?!
— Ты можешь сказать по-человечески, где у нас поблизости интернат? — повторила Женя вопрос с надеждой, что теперь сестра ответит ей голой информацией.
— Не знаю. Возьми справочник.