– И я так думаю.
– Расскажи ему, что мой дом окружает высокая стена, по верху которой идут электрические провода высокого напряжения, а в доме дежурят Тино, Майкл и еще двое ребят, которых ты еще не видел. Да и о псах не забудь.
– О них я не забуду до конца своей жизни, – чистосердечно признался я. – Теперь по ночам меня будут постоянно мучить кошмары.
– Вот и отлично, – она улыбнулась. – Зачем ему неприятности. Я согласна все поделить пополам. Так и скажи Ломаксу.
– Скажу, если вы отпустите меня.
– Тебя никто не держит. Микки, попрощайся, пожалуйста, с Дэнни.
– Прощай, – буркнул этот хлюст. – Но лучше нам не встречаться больше. В следующий раз тебе не удастся так легко улизнуть от меня.
– Малыш, – сказал я проникновенно. – Если ты будешь, как и прежде, готовить коктейли и не станешь совать нос в чужие дела, у тебя появится шанс дожить... – я задумался, – ну, скажем, лет до двадцати пяти.
– Не надо грубить друг другу, – надулась Беатрис. – Тино, проводи Дэнни до ворот.
– Пошли, – Тино обнял меня за талию. – Ты слышал, что сказала миссис Корли.
– Ты кое-что забыл, приятель, – напомнил я.
– Что именно?
– Мою пушку.
– Ах это...
Он взял мой револьвер со стойки, ловко разрядил его и передал мне. Сделал он это не из чувства недоверия ко мне, а просто по привычке профессионала.
Сунув оружие в кобуру, я направился к двери.
– Кроме того, передайте Ломаксу, что я не тороплюсь, – в спину мне сказала Беатрис. – Я могу потерпеть некоторое время, а вот он уже не может. Не забудете?
– Не забуду.
Тино проводил меня до автомобильной стоянки и спрятал свой револьвер только тогда, когда я взялся за руль.
– Поезжай, – сказал он. – Я сейчас открою ворота... Что-то ты весел сегодня? Ты не похож на человека, везущего Ломаксу дурные новости.
– Он не обижает близких друзей.
Тино низко нагнулся к боковому окошку моего автомобиля и заговорщицким тоном сказал:
– А ведь мы могли бы работать вместе, Бойд.
– Вполне могли бы, – кивнул я. – Ведь мы оба профессионалы.
– Над этим стоит подумать. Жаль, что ты так крепко связан с Ломаксом.
– Что уж тут поделаешь. У каждого из нас свой босс.
– Это точно... Ты хороший парень. Постарайся больше не возвращаться сюда.
– Почему? – удивился я.
– Как тебе сказать... – замялся он. – Если ты вернешься, мне придется убить тебя.
Я глянул ему прямо в глаза, но не разглядел в них ничего, кроме своего собственного отражения.
– Не беспокойся, Тино, – сказал я ему. – Если мне придется вернуться сюда, я сначала хорошенько подумаю.
Глава 7
Из-за пережитых волнений я жутко проголодался и вынужден был остановиться возле первого попавшегося придорожного кафе. Хороший кусок мяса и яблочный пирог если не насытили, то немного успокоили меня.
Выпив вторую чашку кофе, я закурил и стал тщательно перебирать в памяти последние события.
После второй сигареты и третьей чашки кофе я принял, наконец, решение и погнал свою машину в сторону Манхэттена.
Без четверти одиннадцать я уже звонил в дверь квартиры, в которой начались мои нынешние приключения.
Спустя пять или шесть минут, в течение которых никто даже и не попытался открыть мне, я так осатанел, что утопив кнопку звонка до упора, заклинил ее спичкой. Пусть трезвонит непрерывно. Ведь не железные же нервы у Осман-бея и его домочадцев.
Мой трюк возымел действие. Дверь немного приоткрылась, и в щелке блеснули испуганные черные глаза.
– Перестаньте! – возмущенно заявила Селина. – Или мне придется вызвать привратника, чтобы он вышвырнул вас вон!
– Привет, крошка. Мне нужно срочно увидеть Осман-бея.
– Он уже спит.
– Разбудите.
– Вы с ума сошли!
– Если не сошел, то скоро сойду.
– Приходите завтра утром.
Она попыталась захлопнуть дверь, но я успел вставить в щель носок ботинка.
– Дело, по которому я пришел, не терпит отлагательств. Пошевеливайся. Иди и разбуди его.
– Я никогда не посмею сделать такое, – ответила Селина. – Я и сама уже собралась спать.
Потеряв терпение, я изо всей силы нажал плечом на дверь. Она резко распахнулась, а Селина загадочным образом исчезла, словно растворилась в полумраке прихожей.
Весьма странно, подумал я, перешагивая через порог. Может, обитатели этой квартиры и впрямь состоят в сношениях с дьяволом. Но тогда почему прекрасная одалиска исчезла, не оставив после себя ни запаха серы, ни столба дыма?
Вдруг откуда-то снизу раздался приглушенный стон. Опустив глаза к полу, я увидел Селину, валявшуюся у самых моих ног. Судя по всему, я нокаутировал ее дверью.
– Что же вы не бьете меня дальше? – горестно простонала она. – Продолжайте! Вы, видно, привыкли безнаказанно измываться над женщинами!
– Простите! – сказал я. – Но вам следовало сразу же впустить меня.
Я осторожно помог ей встать и даже дружески погладил по плечу. Она действительно собиралась в постель. Судить об этом можно было по ее наряду: черному бюстгальтеру, придававшему ее внушительным грудям вызывающий вид, и узеньким кружевным трусикам. Очевидно, в тот момент, когда я позвонил, она собиралась облачиться в пижаму.
Не буду скрывать, я остался доволен осмотром. Селина была женщиной, желанной для любого мужчины.
– Дорогая, вы будете выглядеть красивейшей из женщин, если снимете то, что сейчас надето на вас! – патетически воскликнул я.
– А вы будете выглядеть последним идиотом, когда вылетите отсюда! – ответила она.
– Если уж я влетел к вам, то вылететь меня могут заставить только чрезвычайные обстоятельства. Решайте сами: либо вы разбудите Осман-бея, либо это сделаю я.
Она отступила на шаг и жалобно заморгала глазами, словно передавала кому-то сигнал бедствия.
– Если вы зайдете к нему в спальню, он убьет меня. Лучше оставайтесь здесь... Хотя он все равно убьет меня. Сон Осман-бея нельзя прерывать...
Повернувшись, она исчезла в глубине коридора. Где-то негромко хлопнула дверь и раздался недовольный выкрик.
Спустя минут пять Селина вернулась и, не глядя на меня, направилась в гостиную.
– Идите за мной, – холодно сказала она. – Осман-бей уже одевается.
Со времени моего последнего визита в гостиной ничего не изменилось. Все так же были опущены шторы, все так же разбросаны подушки на белом ковре, разве что кальян не дымил.
– Придется вам немного подождать, – печально сказала прекрасная одалиска. – Он уже не так проворен, как прежде, особенно после сна.
– Я не спешу, – сообщил я.
– Это заметно... Хотите выпить чего-нибудь?
– Но только не турецкого кофе.
Лишь одно воспоминание об этом пойле заставило судорожно затрепетать мой желудок.
– Что-нибудь спиртное?
– Бурбон со льдом, если можно.
– Пойду поищу. А вы пока присядьте.
Я закурил, но остался стоять. Ни одна из подушек, разбросанных на ковре, не привлекала меня.
Спустя несколько минут в коридоре раздалось шуршание шелка. Вернулась Селина, накинувшая пеньюар. В руке она сжимала стакан с бурбоном, в котором аппетитно позвякивали кубики льда.
Пока я медленно тянул напиток, наслаждаясь каждым глотком, она внимательно следила за мной, скрестив руки на груди.
– Осман-бей разъярен, как дикий кабан, – сказала она, когда я вернул ей стакан. – Еще немного, и он захрюкает.
– Какой он кабан, – я махнул рукой. – Скорее, боров.
– И все же будьте осторожны. Он очень силен. Вы даже представить себе не можете, что он вытворяет иногда.
– В крайнем случае я могу выпрыгнуть в окно.
– Это было бы весьма забавно. Как-никак, мы живем на двадцать пятом этаже.
В коридоре раздались приближающиеся шаги. Толстяк влетел в гостиную на пугающей скорости и одарил меня уничтожающим взглядом.