— Мы… в Мальстриме? — спрашивает Даллакс.
— Именно так, — отвечает Гурон. — Когда я впервые попал сюда, это был второй по величине пространственный вихрь в галактике, уступающий только Оку Ужаса. Сейчас, конечно, Абаддон разорвал реальное пространство на части и потопил Мальстрим в своем Великом Разломе, но я все равно знаю, где проходят границы. Я чувствую их своими костьми.
Он замечает, что Даллакс напрягается при упоминании имени Воителя, и подавляет флегматичную усмешку. Что бы она подумала, узнав, что он стоял перед Абаддоном Разорителем и торговался с ним, как один военачальник с другим? Гурон, конечно, признавал силу Абаддона и превозносил его как величайшего военачальника Гибельных Сил, но он не ставленник Черного Легиона. Красные Корсары — самостоятельная сила, и они отвечают на призыв Воителя к оружию, когда считают нужным.
Гурон, конечно, присоединится к Черному Крестовому Походу, но сделает это в свое время и своим собственным способом. Налет на горнодобывающий комплекс Механикус был пустяковым развлечением, пока он ждал, когда соберутся его войска.
— Как получилось, что я вижу твердую землю? — спрашивает Даллакс. — Варп — это энергия, я знаю это точно. Что это за планета?
Тагрон, один из хускарлов Гурона, весело фыркает за клыкастым шлемом своего тактического доспеха дредноута. Он не перебежчик из другого Ордена, а бывший Астральный Коготь, участвовавший в Бадабской войне. Невежество Империума забавляет его сейчас, как и Гурона, ведь сто лет назад они и сами знали о таких вещах не больше.
— Варп здесь пересекается с материальным миром, — говорит Гурон растерянной техножрице. — Это не одно и не другое. Разве ты не видишь, как сквозь него просачивается имматериум?
Он жестом показывает на Новый Бадаб: планета не висит перед холодной чернотой космоса, усеянной точками далеких звезд. Вместо нее — тусклые темные завихрения неестественного цвета, как будто сами небеса побиты. Фигуры и вихри в нем не двигаются, пока вы смотрите прямо на них, но в уголке глаза они кажутся извивающимися, медленными и вялыми, как лениво спаривающиеся змеи. Это не истинное лицо варпа, который может свести смертных с ума за считанные секунды и который мало кто, кроме Навигаторов, может даже вынести, не говоря уже о том, чтобы понять его смысл, но в нем есть отголоски этой силы. Жить под этими небесами в течение длительного времени — залог проклятия и разрушения рассудка.
— И это твой дом? — спрашивает Даллакс, ее голос холодеет от ужаса.
— Один из них, — отвечает Гурон. Там, внизу, находится Терновый Дворец, величайший оплот моей власти. Сотни тысяч воинов — люди, ксеносы, мутанты и Адептус Астартес. Тысячи боевых машин, оружие, не поддающееся подсчету. Видишь ты флот?
— Вижу, повелитель, — отвечает Даллакс.
Скопления огоньков нелегко различить на фоне планеты и неестественного неба за ней, по крайней мере, сначала, но Гурон наблюдает, как щелкают и жужжат линзы Даллакс, пока она фокусируется и перефокусируется. В данный момент на орбите вокруг Нового Бадаба находится, по меньшей мере, пара сотен кораблей, и это далеко не вся армада, находящаяся под его командованием: есть еще корабли у Адской Радуги и небольшие форпосты у Великого Разрыва и Хеликс Бета.
— Впечатляющая сила, — нейтрально говорит магос, и что-то подталкивает Гурона.
— Впечатляющая? — повторяет он. — Впечатляющая, инфокузнец? Я бежал из Империума, будучи полумертвым, во главе потрепанных остатков своего Ордена. За прошедшие с тех пор десятилетия я создал боевую силу, способную сокрушить сегментум, если я только захочу! — Он фыркает. — Могущество Абаддона больше, но у меня было меньше века на создание своей силы, а у Абаддона — в сто раз больше. Первые легионы блеют о своей истории и насмехаются над нами, как над тонкокожими новичками в их так называемой Долгой Войне, но где же их примархи, за наследие которых они так крепко цепляются? Хорус и Кёрз мертвы, а имя Альфария разглагольствуют бесчисленные отряды без единого центра. Ультрамарины утверждают, что убили его на Эскрадоре, но я видел отчеты из субсектора Даневры. И все же, если эти убогие из Альфа-Легиона что-то знают, они не распространяются. А что с остальными? Ангрон, Пертурабо, Фулгрим и Лоргар прячутся в глубинах Ока, никому не нужные, а Мортариону и Магнусу потребовалось десять тысяч лет, чтобы зашевелиться. Они…