Однако в результате «прекрасных походов» 1433 года силы походных войск дробились. Кровь революционных армий, столь необходимых накануне решительного боя с реакцией, широким потоком текла за рубежами Чехии и часто лилась за чужие интересы. А между тем, никогда не было более настоятельной необходимости собрать воедино все боеспособные силы чешского народа, чем в конце 1433 и в начале 1434 годов, когда внутренняя и внешняя реакция снова начала усиленно плести сеть интриг и предательств.
22 октября 1433 года в Прагу вновь приехали легаты Базельского собора, чтобы добиться наконец соглашения с гуситами. Лицемерно делая вид, что они готовы продолжать переговоры о четырех статьях, они втайне готовили чешскому народу новые цепи. На этот раз они добились значительно более серьезного успеха, чем при первом посещении Праги (весной 1433 года). Если тогда они полностью завоевали на свою сторону университетских магистров, то теперь, осенью 1433 года, они уже подбили дворян и богатых горожан к открытому выступлению против походных войск, возглавленных Прокопом. На сейме, созванном в Праге в начале ноября, были введены изменения в области управления страной. Вместо прежних 12 правителей, которые практически подчинялись руководству Прокопа, дворянство и представители ряда городов избрали «правителем королевства Чешского и маркграфства Моравского» Алеша из Ризенбурка и Вржештьова. Это был родовитый, но обедневший пан, не обладавший сколько-либо выдающимися личными качествами. Несмотря на то, что ему были даны очень широкие полномочия (он должен был разбирать споры между панами на основе земского права, споры в войсках на основе военного устава, имел право созывать сеймы, заключать соглашения, чеканить монету и собирать военное ополчение), фактически он стал марионеткой, которой из-за кулис управляли феодалы во главе с Менгартом из Градца. На сейме, который готовил гибель революционных сил, выступили легаты Базельского собора, заявившие, что они согласны принять четыре статьи в урезанном виде — фактически речь шла только о признании чаши. Все переговоры умышленно велись только вокруг вопроса о причащении под обоими видами; если кто-либо упоминал об остальных статьях, то легаты заявляли, что Базельский собор без всяких обсуждений собирается удовлетворить содержащиеся в них требования и распространить их на все христианство. Легаты также рекомендовали гуситам распустить войска и отказаться от осады Пльзеня — будто бы с той целью, чтобы можно было завершить переговоры в условиях мира и спокойствия.
Прокоп Великий, который после беспорядков в армии (значительно ослабивших его позиции) уехал в Прагу, в Новое Место, выступал на сейме против всех попыток свести четыре статьи к одному лишь вопросу о чаше, а также и против предложений разоружить и распустить походные войска. Тем не менее, сейм послал делегацию к Пльзеню, который еще осаждали табориты. Получив сообщение, что шляхта и пражские бюргеры готовы распустить войско, «божьи бойцы» заключили между собой союз и клятвенно обещали, что они не прекратят осаду, пока «враги божьих истин» не будут уничтожены.
Один из членов делегации объяснял потом в Праге этот шаг тем, что многие из бойцов, «не имея дома, не знали, куда им идти после роспуска войска». Между тем в Праге продолжались переговоры под руководством нового правителя.
Дворянство, решившее пойти на соглашение с реакцией, стремилось привлечь на свою сторону прежде всего те города, представители которых в знак протеста прервали переговоры. Если Ян Пржибрам, представитель дворян-чашников и богатых бюргеров, открыто выступил за принятие предложений собора, то бюргерство в целом еще на это не отваживалось. Эта политика колебаний и выжидания нашла отражение в выступлении Яна из Рокицан, который в ходе переговоров заявил, что позиция как собора, так и походных войск неправильна и что он не представляет себе, как следует поступить. В начале 1434 года базельская делегация уехала. Она пока еще не достигла успеха, однако делегаты собора обещали, что вскоре договоренность будет достигнута. На самом же деле университетские магистры во главе с Яном Пржибрамом и Криштяном из Прахатице перед отъездом делегации согласились на все требования собора и обязались воздействовать на остальных сторонников консервативных взглядов и добиться их соглашения с церковью. Международная реакция считала теперь настоятельно необходимым уничтожение единственного препятствия, стоявшего на ее пути, — походных войск, защиты и опоры революции.