Поражение революционной армии у Липан знаменовало кровавую расправу с движением. В результате гуситского революционного движения паны, захватив громадную добычу — церковное имущество, создали обширные территориально компактные латифундии, ставшие для них мощной опорой в их дальнейшей борьбе с бюргерством. Паны захватили церковные земли независимо от того, прикидывались ли они приверженцами гуситов или в качестве «верных сынов церкви» брали монастырские имения и драгоценности «под охрану». Сверх того, католическое панство получило многочисленные дары от императора Сигизмунда, для которого дарения были единственным средством добиться повиновения высшей шляхты. Долгое «беокоролевье» в период гуситского революционного движения благоприятствовало панам, стремившимся разорвать Чешское королевство на самостоятельные феодальные владения, где они могли бы стать полновластными государями. Усиление панства в ущерб не только церкви, но и королю имело своим результатом период долголетних ожесточенных феодальных усобиц (1439–1458 годы).
Низшее дворянство также укрепило свое положение путем захвата церковного имущества. Если до сих пор представители низшего дворянства имели доступ только в королевский совет (да и то против воли панства), то в ходе гуситского революционного движения оно получило право заседать вместе с панами в общечешском сейме ив земском суде. Экономическое и политическое усиление низшего дворянства было тем фактором, который на полстолетия задержал кризис, вызванный ростом панских доменов. Однако эта отсрочка не могла быть продолжительной, потому что мощь панства неуклонно росла; в конце XIV века и в XV веке паны уничтожили все те частичные завоевания, которых удалось добиться низшему дворянству.
Бюргерство в период гуситского революционного движения, несомненно, укрепило свои позиции прежде всего в городах. Была ликвидирована рента и проведена конфискация церковного имущества. Вместо немногочисленного патрициата у власти в городах стала «великая община», то есть совокупность имущих и полноправных жителей (беднота в их число, разумеется, не входила). Все эти завоевания, хотя они и удовлетворили бюргерство, не способствовали, однако, существенному укреплению его позиций по отношению к феодалам. Несмотря на то, что с 1421 года горожане заседали в сейме в качестве одного из сословий, несмотря на то, что в их руки перешли некоторые общечешские должности (например, должность подкомория королевских городов), их компромиссная, робкая политика, неспособность на решительную борьбу против феодализма в дальнейшем способствовали их поражению. В конце XV века города лишились своего союзника в борьбе с феодалами — крестьянства. В результате гуситского революционного движения города захватили большое количество земель; прибыли, получаемые горожанами в результате их предпринимательской деятельности, они помещали в «имения страны». Все это (и особенно последнее) превращало города в сеньеров, на земле которых работало множество крепостных (например, город Табор в начале XVI века имел больше 130 крепостных деревень, Лоуни в середине XV века — 25 деревень и т. д.). Эти города-сеньеры, разумеется, отнюдь не были склонны действовать в союзе с эксплуатируемыми.
«Все революционные элементы, которые образовывались под поверхностью феодализма, — писал Ф. Энгельс о роли королевской власти на этой ступени развития, — тяготели к королевской власти, точно так же как королевская власть тяготела к ним»[214]. Города, экономически недостаточно развитые (ремесло, в сущности, не выходило за рамки цеховых ограничений и местного рынка), не могли оказать достаточной поддержки королевской власти, что ослабляло позиции последней. Это, в свою очередь, позволяло панству усилить свой натиск на города. Начавшийся после Липан период феодальных раздоров и феодальной политической раздробленности, в которой было заинтересовано панство, ослабил города и способствовал их окончательному поражению. Следовательно, приобретения городов были только относительными и временными, а продолжающееся единоборство с панством вело не к уничтожению феодализма, а, наоборот, к его укреплению. В Чехии начинался процесс так называемого «вторичного закрепощения».
214
Ф. Энгельс, О разложении феодализма и возникновении национальных государств. См. Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, Госполитиздат, М., 1952, стр. 158.