– Не может быть! – недоверчиво прошептала Ирина, приоткрыв рот от сенсационного открытия. После того, как косметолог уговорила ее на несколько инъекций ботокса в лоб и носогубные складки, мимика слегка заморозилась, и выражать сильные эмоции осталось возможным только таким способом. – И ты молчишь все это время?!
– Ну, это не совсем то, что ты думаешь, – Анна вяло попробовала выскользнуть из цепких лапок подруги, понимая, что оттянуть надолго время признания не получится.
– А мне ничего и не надо думать – у тебя на лице все написано! – Ирина даже отставила в сторону зеленый смузи, чтобы ничего не отвлекало от восприятия небывалого происшествия. – Давай, Аня, не тяни! Кто он? Я умираю от любопытства! – требовательно произнесла она.
Видя такое нетерпение, Анна вновь нервически расхохоталась. Будучи прекрасно осведомленной о том, что романтическая тема – самая любимая для Ирины, она привыкла выслушивать истории об амурных приключениях подруги или общих знакомых. Самой же выступать в роли персоны для обсуждения было в новинку.
– Подожди, тут быстро не расскажешь, – проговорила она, отпивая из высокого стакана густой малиновый напиток. Ирина села на диване, боясь что-нибудь упустить. – Помнишь мальчика у Люськи на показе?
Ирина тщетно попыталась наморщить гладкий лоб. На том показе она перебрала шампанского и помнила лишь то, что все закончилось фуршетом в окружении божественно красивых молодых «жеребцов».
– Того манекенщика, к которому Люська, по слухам, неравнодушна? – уточнила Анна.
– Ну, допустим, – неуверенно произнесла Ирина, и вдруг ее глаза округлились от внезапной догадки. – Ты с ума сошла! – ахнула она, вновь понижая голос.
– Я встретила его на выставке, – как ни в чем не бывало, продолжала Анна.
– Репина? – глаза Ирины грозились выпрыгнуть из орбит. Схватив со стола холодный стакан, она приложила его к пылающей щеке.
– Вот и у меня была такая же реакция! – виноватая улыбка не сходила с губ Анны. – Где он, а где Репин! Но самый трэш, как говорит моя Оля, они оказались из одной сферы!
– Кто? – Ирина совершенно запуталась, приложив стакан к другой щеке.
– Иван с Репиным! Они оба художники! – Анну веселила реакция подруги, очень схожая с ее собственной, возникшей первоначально.
– Я ничего не понимаю! – Ирина не могла быстро освоить навалившийся на нее объем информации. – Он же модель?
– Да, в данный период времени он модель. Но это временно, – терпеливо объясняла Анна. – Его призвание совсем в другом: парень рисует, бредит искусством и планирует развиваться в этом направлении…
Впившись пухлыми губами в трубочку и осмысливая поразившие ее новости, Ирина переводила дух.
– Ну, ты даешь, подруга, – наконец проговорила она. – У меня голова идет кругом! Но как вы познакомились?
– Он сам ко мне подошел, – неожиданно для себя солгала Анна. Ей вдруг захотелось повысить в глазах подруги свою значимость. – Он тоже был один, и мы случайно столкнулись у какой-то картины.
– И он тебя узнал? – Ирине хотелось подробностей.
– Да, поздоровался, а я и вспомнить не могла, где мы пересекались до этого, пока он сам не объяснил.
Уровень зеленой жидкости в стакане Ирины стремительно убывал по мере того как она раздумывала, напрочь заинтригованная небывалыми приключениями всегда и во всем предсказуемой подруги.
– Несмотря на юный возраст, он оказался очень обходительным и даже сделал мне ненавязчивый комплимент, – Анне понравилось фантазировать, поднимая самооценку.
Однако Ирину этот факт сильно насторожил.
– О, не сомневаюсь, что очень приятно получить комплимент от красивого мальчика, – проговорила она, выпустив трубочку. – И ты, конечно, растаяла…
– Абсолютно, – призналась Анна, на минуту представившая, что она, скорее всего, потеряла бы сознание, если бы на самом деле получила комплимент от Ивана. – И очень хочу ему помочь! Как художнику! – сделала она важное уточнение.
Ирина покачала головой, просвечивая подругу строгим взглядом.
– Ты точно влюбилась, – подвела она неутешительный итог. – Я вижу. И у тебя снесло крышу!
Она машинально промокнула полотенцем уже остывшее лицо.
– Он же совсем мальчишка, Аня! Больше двадцати не дашь! – укоризненно продолжала она. – Я понимаю, Люська-извращенка – с ее куриными мозгами все равно, кого очаровывать: хоть старика, хоть младенца!…Но ты-то куда?
– Я никуда, – опешила Анна. – Просто хочу сделать доброе дело. Что в этом плохого?! – слабо оправдывалась она, не ожидав столь бурного негодования со стороны достаточно толерантной к подобным вещам подруги. – Он так молод и чист! Родители далеко, у него абсолютно нет связей…