тропинка крутая и виляет? А если это и не тропинка вовсе, а глинистая скользкая речка из
жижи? Вот именно в таких условиях ребята осуществляли спуск...
И если Сергей был неплохо тренирован, занимаясь единоборствами, и обладал
мгновенной реакцией, то Русику пришлось совсем худо. Он несколько раз на бегу
шлепался со всего маху в эту коричневую грязь, пребольно ударяясь о торчащие корни и
камни. Сергей то и дело сдерживал его, чтобы не спешил и был осторожнее. Но
молодость, как правило, не восприимчива к советам старших... Одно из падений
закончилось тем, что Руська сам подняться уже не смог. Он только взвыл от пронзившей
боли и стиснул до скрипа зубы. Сергей подлетел на помощь. Осмотрел ногу, насколько
это было возможно в темном лесу и грязи, и сказал, что, скорее всего, это вывих или
сильное растяжение.
- Лишь бы связки не порвались, - добавил он, совсем пугая бедного пацана. - Давай, залезай мне на спину, держи планшет и крепко держись руками сам. Будем потихоньку
спускаться! - скомандовал Сергей, помогая охающему и хнычущему Руське взобраться на
загривок.
Дальнейший спуск можно было бы сравнить с переходом Суворова через Альпы. Только
время года другое, и вместо снега - сплошная грязища. Серега, больно кусая губы, совсем
выбиваясь из сил и все чаще останавливаясь, упорно тащил свою нелегкую ношу. Но и
речи не могло быть, чтобы смалодушничать и бросить здесь несчастного парня. Он не
раскаивался в своей сегодняшней затее и ни капельки не жалел, что потащил Руську в
такую погоду в лес. Хоть Сережка не был мазохистом, ему отчего-то было даже приятно
вот так жертвовать собой ради своего любимого. Несмотря на дикую усталость и
нестерпимую боль в растянутых мышцах, его изнутри буквально распирало от счастья. Из
сердца шли какие-то необыкновенные теплые упругие волны, ободряя тело и придавая
новые силы.
Часа через два, вконец измучавшись, на пределе последних сил Сергей дотащил-таки
своего друга до корпуса. Они мокрые, грязные и страшные, как два болотных водяных
(если бы в болотах водились водяные) ввалились в холл, насмерть перепугав чистеньких
отдыхающих и надолго лишив дара речи уборщицу.
- Эй! Помогите кто-нибудь! - громко заорал Сергей, - Я не смогу сам поднять его в
номер...
- Что такое? Что с ним? - затараторила, подлетая, администраторша.
- Несчастный случай в горах. Не исключен перелом. Пригласите, пожалуйста, врача.
Номер 412.
Сердобольные мужики помогли дотащить парня в номер и опустили на пол. Под ним
сразу же растеклась рыжая лужица. Сергей намочил банное полотенце и принялся наспех
оттирать Руську от грязи. Он еще раз прощупал больную ногу и успокоил, что, скорее
всего, переломов нет. Через полчаса пришел врач и, осмотрев лодыжку, сказал, что
похоже на растяжение. Всадил пару уколов, дал рекомендации по лечению и удалился...
- Ну что, больной? Теперь я твой врач. И ты должен меня неукоснительно слушаться, -
заявил Серега, - Давай-ка я раздену и вымою тебя, для начала. Не сидеть же тебе тут на
полу до самого выздоровления...
Он пустил воду в ванну, булькнул туда геля и помог Руське избавиться от тряпок, в
которые превратилась его одежда. Разделся сам. Затем подхватил уже почти родное тело
приятеля и отнес в ванную. Они уселись напротив друг друга.
- Ну что, весело мы погуляли? Пленэр у нас получился просто исключительный! -
ухахатывался Серега, намыливая Руську мочалкой и вспоминая их невероятный спуск, -
Теперь ты этот день рождения точно не забудешь!
- Сереж, я не представляю, что бы я без тебя делал там в лесу. Ты же спас мне сегодня
жизнь! - Русик преданно смотрел на друга, на глаза навернулись слезы.
- Ты чего? Плакать собрался? Что, так больно? - участливо поинтересовался Сергей, пропуская мимо ушей сказанное.
- Да нет. Нога уже проходит. Я только представил себя ночью в лесу в той мокрой глине.
Да еще на ногу не вступить... Аж мороз по коже пробирает! Ты не скромничай. Я
действительно никогда не забуду сегодняшний день. Ты теперь можешь просить меня о
чем угодно. Я твой должник... Мы, горцы, не забываем своих спасителей.
- Да ну? - Серега состроил уморительно-удивленную рожу, - Чего же, блин, пожелать-то?
На ум, как назло, ни черта путного не идет... А поцеловать тебя можно?
- Сержик, я серьезно... - протянул Руська.
- И я - серьезно, - тут же парировал Сергей, - Я хочу тебя поцеловать. Для начала... А об
основном желании я тебе скажу потом. Окей?
- Хоккей! Я сейчас и сам хочу тебя целовать. Иди ко мне, мой спаситель...