Слепой дебил! Так ему и надо! Сам виноват».
Эвита изо всех сил старалась унять свое волнение, правильными мыслями остудить бушующую в венах кровь.
Принц Альберт, резкий, грубый солдафон, жестокий и озлобленный, нравился ей.
06 этом она думала несмело и будто б тайком от самой себя, пренебрежительно фыркая всякий раз, когда в ее памяти всплывал взгляд его темных глаз.
Но вот так запросто согласиться, что она попала сюда только потому, чтобы принц получил ответ на свое пылкое влечение?
Признать свою предназначенность этому жестокому и прекрасному человеку?
Нет. Это было слишком невероятно, слишком пугающей.
«Это всего лишь мои догадки, — твердила себе Эвита, пытаясь успокоиться и унять‚ дрожь в руках. — Опаснее всего обольститься, напридумывать себе чего попало, и остаться ни с чем! Что, не было с тобой такого, дорогая маша? Еще как бывало. И тут то же самое. Да, наверняка так. Принц наиграется, получит то, что ему нужно, да и бросит. Поэтому не стоит смотреть на него и обольщаться на его счет. Нельзя влюбляться! Нельзя!
— Пожалуй, — в панике пробормотала она, изо всех сил стараясь избавиться от этих крамольных мыслей, — ты права. Ты во всем права, малышка! Кто я такая, чтоб противиться браку с лиданийцем? Это выход. Это единственно верный выход! Можно у него и за тебя попросить. Он выкупит и тебя, и мы всегда будем вместе.
— Вообще-то, мне и тут хорошо, — недовольно поморщив носик, ответила Виола.
— Принц мне нравится, забыла? я вырасту, очарую его и выйду за него замуж. А ты иди за лиданийца, так и быть.
— Милая, — грустно произнесла Эвита. — Принц — это не тот человек, с которым ты могла бы быть счастлива. Он разобьет твое сердечко.
— Может не разобьет, — умоляюще пропищала Виола, стиснув на груди руки. —Мне нужно всего лишь вырасти!
«Задурил голову девчонке, — с неудовольствием подумала Эвита. — Нет надо срочно увезти ее с собой! Была не была! Предложу принцу свою помощь в обмен на то, чтобы он позволил мне увезти Виолу с собой, к лиданийцам. Надо только разузнать, как разорвать этот ошейник Ну, вообще, я же принята здесь чтоб обучать принца, не так ли? Надо попроситься в библиотеку, или где у них хранятся книги. Какая-нибудь информация, да отыщется.
Первым уроком, что был назначен, был урок танцев.
Странно, но Маша танцевать не умела; стеснялась, сутулилась, неловко натягивала рукава на кулаки, прячась в кофту, как черепашка в свой панцирь.
А Эвита любила.
Ее память рассказывала о прекрасных балах, на которых юная герцогиня танцевала и блистала, затмевая всех девушек.
Она улыбалась, щеки ее цвели, словно маки, волосы золотыми волнами струились по плечам. Платья ее, каждый раз самые роскошные, были расшиты золотом и серебром и сверкали драгоценными камнями.
Все внимание всех мужчин было приковано только к ней.
И герцог-отец тоже раздувался от гордости. Эвита не знала имен всех молодых людей, что просили ее руки, но знала: их предостаточно. И отец с ответом не спешит, выбирает самого достойного.
Интересно, принц сватался?
Пытался хотя бы?
Ведь не сразу же разгорелась война, ненависть и гонение.
Но ответить на этот вопрос Эвита не могла.
В бальный зал ее привели одну, без маленькой сестры. На этом настоял принц.
«Видимо, не хочет возиться с малявкой снова», — подумала Эвита, не без удовольствия оправляя на себе новое платье, подарок принца.
Страха не было: а вот приятное предвкушение было.
Эвита ужасно хотела танцевать:
Даже с суровым, неуклюжим принцем!
Странное кокетство, которого раньше Мария не замечала за собой, разлилось по ее крови, вскружило голову, и она даже засмеялась тихонько, когда принц ворвался в зал, шумно, размашисто шагая.
Сердитый, хмурый.
Лишенный своих доспехов, одетый в непривычный ему придворный костюм, шитый серебром.
— Разве так приходят на бал, к красивым девушкам? — кокетливо спросила она,
‘рассматривая сердитого принца.
— А как ходят, — огрызнулся он неласково, поклонившись ей в знак приветствия. —
Понятия не имею. Для того, чтоб научить меня, ты здесь и находишься.
От этих грубых, резких слов Маша забилась бы в истерике.
Просто остолбенела бы, косплея дерево.
Мертвое дерево.
Дерево, срубленное сто лет назад, из которого сделали корабль.
Корабль затонул, дерево носилось по морям, пока его не выкинуло волнами на берегах
Антарктиды, где оно вмерзло в лед.
А вот Эвите было все нипочем.
Она прекрасно осознавала свою прелесть, и желание танцев было так велико, что все страхи, все сомнения и печали отошли на второй план.
«Боже, какая я легкомысленная профурсетка, — про себя ахнула девушка. — он готов взорваться, а я думаю только о том, как бы покрасоваться перед ним».
Но и приструнить себя строгими мыслями не удалось.
— дайте же руку, — мелодичным голосом, немного капризно произнесла она, и принц, ни слова не говоря, руку ей подал.
Это был плавный, красивый жест не лишенный благородной грации.
— Вот видите, — похвалила Эвита. — Вы прекрасно двигаетесь. А говорите, не умеете танцевать!
Принц злобно фыркнул. Однако, вторую руку с готовностью положил на ее талию и притянул девушку к себе поближе.
— Бестолково дрыгать ногами, — сварливо проворчал он, — самое глупое времяпровождение, что только можно придумать.
— Но вы же хотите очаровать свою невесту, — поддразнила его Эвита, и принц засопел еще более злобно. — Для этого вам придется постараться.
По знаку распорядителя музыканты заиграли довольно веселую и оживленную мелодию, и Эвита, сама не ожидая от себя, с легкостью заскользила по блестящему полу, увлекая за собой принца.
Сказать, что он не умеет танцевать, было бы преувеличением. Двигался принц легко; не все па верно, иногда терялся, но неуклюжим его назвать было трудно. А после пары кругов и вовсе освоился и перестал пристально смотреть на ноги партнёрши с целью выучить движения.
Теперь он смотрел с другой целью.
Полюбоваться и оценить красоту ее бедер, которые легкое платье красиво очерчивало.
— Вы делаете успехи, ваше высочество, — похвалила Эвита принца —Определенно, вы усердный ученик Вы обязательно поразите вашу невесту плавностью ваших движений.
Думаю, ей понравится танцевать с вами.
— А тебе нравится? — вкрадчиво поинтересовался принц, склонившись к Эвите чуть ниже, чем того требовал танец.
— Не все ли вам равно, — притворно равнодушно ответила она, скромно опуская глаза. —
Вы же не меня собираетесь поражать своим изяществом. Не для меня стараетесь. Я
похвалю вас, даже если вы мне все ноги оттопчете. Что я? Всего лишь ваша пленница.
Рабыня. я обязана вами восторгаться.
Принц взбесился.
Несколько секунд он шумно сопел, как кабан в подлеске, и сжимал руку Эвиты почти до боли.
Но она это вынесла; дразнить принца ей тоже отчего-то понравилось, так же, как и танцевать.
«Эвита была та еще вертихвостка — подумала девушка и отчаянно, словно в омут с головой, откинулась на руку принца, томно изгибаясь и чуть приоткрывая заалевшие губы, чтобы у принца наверняка вскипел котелок.
— Мне не нужна лесть, — рыкнул принц, — Говорите ясно, хорошо я танцую или нет? Не хотелось бы опозориться перед гостями. А их будет немало.
— Вы великолепно танцуете, ваше высочество! — певуче произнесла Эвита, невесомо порхая рядом с темной фигурой принца. Ее ножки, обутые в легкие бархатные туфельки, едва касались пола, неслышно и осторожно. — Стыдно вам точно не будет. Любая девушка с радостью подаст вам руку, чтобы сделать круг по залу. И невеста ваша не исключение.
И Эвита тихонько рассмеялась, еще сильнее дразня принца.
«Все понимаю. Но сделать с собой ничего не могу. Эта Эвита была та еще стерва! Любила подергать нервы мужикам, любила их подразнить. Или это уже я себя так веду? — в панике думала девушка, ловко выскальзывая из рук принца всякий раз, когда он хотел прижать ее к себе как можно крепче. Принц просто рычал от досады и от легкомысленной радости девушки. — Кажется, он ожидал, что я буду благоговейно на него смотреть. Или в ужасе шарахаться. Или лить слезы. Но вот на ка, выкуси! Я себя тоже не на помойке нашла! Я герцогиня, а какая-то там.