– Да вы просто спец по психологии вампиров, Бертольд! – восхитился я и достал из кармана револьвер.
– Скоро увидим, какой я спец… – кисло отозвался управляющий и, наконец-то решившись, постучался.
Раздался звук поворачивающегося ключа, и дверь отворилась, явив нам юного Реджинальда. Не сказав ни слова, мальчик отступил, освобождая нам дорогу.
– Вы первый, – шепотом сказал мне Бертольд. – Только револьвер опустите… во избежание недоразумений.
Я ступил за дверь и принялся вглядываться в полумрак, оценивая диспозицию. Много увидеть не удалось – что-то сильно ударило меня по затылку, и наступила тьма…
Представления не имею, сколько времени длилось мое беспамятство. Но когда я пришел в себя, радости не испытал. Во-первых, потому что самочувствие было отвратительным – голова раскалывалась, желудок настойчиво изъявлял желание сходить погулять, а во рту расположилось кладбище домашних животных. Во-вторых, обнаружилась маленькая неприятность: я сидел на стуле. Само по себе это не так ужасно, но мои руки были заведены за спинку стула, и там, за этой самой спинкой, связаны. Последнее обстоятельство вынуждало меня срочно заняться переоценкой своего положения.
Я находился в центре очень большой комнаты. Неподалеку от меня – стол, на нем – мой невостребованный револьвер, а также свечи. Именно они и являлись источником освещения этой комнаты, и освещения, надо заметить, весьма скудного – дальние углы оставались покрыты мраком. За столом сидели трое: барон, виконт и сволочуга, отправившая меня в отключку (это я об управляющем, да поедят его язык дикие пчелы!). Они молча смотрели на меня – Влад насмешливо, Реджи равнодушно, Бертольд участливо.
Я еще толком не знал, что все это означает, но то, что у Большой Неприятности наступил кризис, было совершенно ясно. Далее либо я, либо она! На ее стороне вампиры, предатель Бертольд и прочее Мировое Зло. А на моей Диджей – мой козырь, нет, даже джокер! Его вступление в игру уже не раз отводило от меня занесенный кулак Судьбы. Вот сейчас он как сделает что-нибудь этакое, от чего баланс сил резко поменяется! Сейчас-сейчас…
Я внимательно осмотрелся по сторонам, и сердце мое упало. Дела плохи… Диджея в комнате не было. Но я не успел додумать, чем объяснить сей факт, и каким образом это отразится на моем будущем, так как Влад заговорил.
– Как это мило с Вашей стороны, барон, что вы наконец-то изволили прийти в себя, – сказал он со своей неизменной улыбочкой (все никак не могу ее классифицировать – видимо, потому, что это и не улыбка вовсе, а некое сокращение мышц, ее имитирующее).
– Да, – отозвался я. – Я действительно очень мил… Мог ведь в себя и не приходить, что, конечно, всех бы огорчило.
– Я рад, что вы сохраняете чувство юмора и философский взгляд на вещи. Вам это пригодится.
– Вот как!
– Уверяю вас, барон. Вы ведь наверняка уже обратили внимание на некоторый дискомфорт, который нам пришлось вам доставить?
– Это вы про связанные руки? О, я уверен, что это всего лишь недоразумение. Сейчас все прояснится, вы скажете, что пошутили, развяжете меня, и мы вместе посмеемся.
– Боюсь, барон, что вынужден вас разочаровать, – Влад драматически вздохнул. – У нас совсем иные планы.
– Да? Не посвятите в них меня?
– Отчего же? Посвящу! Вам выпала величайшая честь, барон!
– Правда? Это вы про радость неожиданного удара по башке? Неужели это так круто?
– Нет. Я о другом. О той роли, которую уготовила вам судьба. Вы станете первой ступенькой в лестнице, по которой взойдет к величию новый граф Дракула, чтобы возродить силу и славу высшей расы!
Глаза Влада горели огнем фанатизма. Мой вам совет, друзья: если вы когда-нибудь заметите в глазах собеседника этакое пламя, немедленно бегите прочь, и можете даже не прощаться.
– Высшая раса – это вы про трансильванцев? – поинтересовался я, хотя прекрасно понимал, о ком говорит Влад.
В ответ баронет расхохотался, Бертольд усмехнулся, и даже на лице Реджинальда дернулись одна-две мышцы.
– Знаете, барон, с вами чрезвычайно приятно иметь дело, – заметил Влад. – Эта ваша ирония в такие, скажем так, сложные для вас минуты… Этот типичный, я бы даже сказал, хрестоматийный английский юмор…
– Английский?! Какие гнусные инсинуации! Валлийский! – поправил я, убедительно изображая негодование.
– О, простите, конечно же, валлийский, – моментально согласился Влад, в свою очередь изображая покладистость. Ну не лапочка ли?
– Но вернемся к вашему вопросу, дорогой барон. Под высшей расой я, конечно же, подразумеваю вампиров.
– Ах, вот оно что…
– Да-да, именно так. Вампиры – высшая ступень эволюции!
– Сверхлюди? – уточнил я на всякий случай.
– Очень точно подмечено, барон. Именно, что сверх.
– Ну хорошо, не буду с вами спорить. А я-то тут при чем?
– Видите ли, милый барон, как вам уже известно, юному Реджинальду Бартоломео предстоит пройти посвящение и получить символические ключи от замка графа Дракулы, тем самым став его преемником. А для этого ему надо впервые самостоятельно испить человеческой крови, и желательно в подобающем месте.
– Эта развалина, в которой мы сейчас находимся, и есть такое место?
– Эта, как вы изволили выразиться, развалина когда-то была величественным замком, принадлежавшим одному из наших собратьев. Так что место более чем подходящее для церемонии.
– К чему эти церемонии, Влад? Отправились бы в свою Трансильванию, и вперед – к вершинам!
– Вы не правы, барон. Церемонии СОВЕРШЕННО необходимы!
Упертый малый, этот вампирский баронет. М-да, так просто мне не выпутаться. Где же Диджей, черт возьми?! Нашел время совершать прогулки при луне… Сдаваться нельзя. Надо как можно дольше тянуть время.
– Ладно. Итак, церемонии. Далее?
– А далее мы как раз и подходим к вашей роли во всей этой истории. Видите ли, барон, вы – счастливейший из смертных. Вы станете сосудом, из которого испьет будущий повелитель вампиров, а значит, и всего мира!
Можно подумать, я сам не догадался, что означает мое пленение… То, что меня собираются принести в жертву, стало очевидным почти сразу, как я пришел в себя. Только вот становиться "сосудом" никак не входило в мои планы.
– И почему же именно я? – задал я напрашивающийся вопрос.
– Вас, барон, нам послала сама судьба, – нежно сказал Влад. – Мы и мечтать не могли, что жертвой на церемонии станет дворянин… аристократ. И тут вы! Это ли не знак? Ваше участие поднимает престиж предстоящего посвящения до заоблачных высот. Это ОЧЕНЬ символично!
Меня как будто снова по голове ударили. Это же надо – так влипнуть из-за собственной дурацкой выдумки! Самое время господам моралистам воскликнуть: "Вот! Вот наглядный пример того, как пагубна ложь! Не соври Волш, будто он барон Сомверстоунский, был бы сейчас в безопасности. Дети, все смотрим на Волша и повторяем: врать – очень плохо!" Правда, у меня есть, что на это возразить. Примерно следующее: "Да, господа моралисты, я соврал, и за это наказан. Но верно ли делать из моей истории далеко идущие выводы? Давайте представим на мгновение, что я действительно барон Сомверстоунский, и, следовательно, сказал правду. Не вытекает ли из этого, в таком случае, диаметрально противоположный вывод – что именно правда губительна, а ложь, напротив, полезна и спасительна? А? Я вас спрашиваю, господа моралисты! Что замолчали, растерянно поглядывая по сторонам? Меркнет разум перед блеском моих рассуждений? Умейте же проигрывать достойно, господа мора…"
Одержать окончательную победу над господами моралистами мне помешал Влад, бесцеремонно прервавший мои мысленные дебаты.
– Именно поэтому ваше появление, барон, заставило нас пересмотреть весь первоначальный план и заманить вас сюда. Согласитесь, Бертольд прекрасно справился со своей задачей.
– О, да! – подтвердил я. – Бертольд просто молодчага. Наверное, заканчивал профессиональные курсы подлецов…
– Барон, поверьте, ничего личного, – заверил меня Бертольд. – Но дело есть дело.
– Конечно, – кивнул я. – Мы же с вами деловые люди. Все понимаем… Вероломство – старый добрый доходный бизнес. Только вам-то что за радость от этого? Неужели вы тоже вампир? Или вам заплатили?
– Ни то, ни другое. Просто я считаю, что за вампирами будущее. И уже сейчас не хочу с ними ссориться.