К счастью, на меня никто не обращал внимания – ни люди графа, ни сам граф, ни замкнувшийся в себе Реджинальд, стоявший у окна, не проявляя видимого интереса к происходящему. Я находился в относительной темноте – факелы гвардейцев хорошо освещали зону поединка, хуже – мою периферию, а до углов этой гигантской комнаты свет и вовсе не добирался.
– Диджей, а может, ты сам разберешься с Владом? – предложил я. – Все-таки у тебя стратегическое преимущество. Это я про невидимость.
– Нет! Ты прекрасно знаешь, что брауни не способны убивать!
Это правда… Я тяжело вздохнул, окончательно убедившись, что грязную и опасную работу выполнять придется мне, и никому иному.
– Диджей, а как ты вообще всю эту королевскую конницу заставил сюда прискакать?
– Элементарно, – фыркнул брауни. – Граф ведь только ждал знака, чтобы штурмовать замок. Вот я ему этот знак и устроил. Ну, голос свыше, и все такое…
Я кивнул. "Голоса свыше" числились среди диджеевских приемчиков в первых рядах. Это дело он умел и любил.
– И я же нашептал ему об этой комнате. В том смысле, что здесь прячется опаснейший вампир, проводящий опыты над людьми. Граф – славный малый… Не стал заморачиваться на тему, откуда это ему вещают, а сразу принялся за работу. Сразу видно, человек дела. Бери пример!
Да… Надо брать пример. А то можно и не успеть. Я тихонечко встал. Стараясь оставаться незамеченным, приблизился к "арене" и пристроился за широкой спиной одного из гвардейцев. Вытянул "указку" на всю длину… Проверил пальцем заостренность осинового колышка… Попробовал убедить себя, что убить плохого человека – благое дело, и мне под силу. Не убедил… Заменил "человека" на "вампира". Вроде легче… Но все равно не убедил. Представил себя с прокушенным горлом. Стало так страшно, что забыл, зачем я это сделал, и значит, снова не убедил.
От работы над собой меня отвлек голос Влада.
– Ну что же, маркиз, сражаетесь вы неплохо. Я бы еще поразвлекался с вами, но, знаете ли, дела… Так что придется мне вас сейчас победить. Игра окончена. Все остальные, готовьтесь покинуть помещение, как того требует наш уговор!
Все, времени на самокопание не осталось. Отдельное спасибо хвастуну Владу за то, что предупредил о своих намерениях. Благодарность моя не знает границ…
Вампир стоял ко мне спиной. Определенно, судьба отвернулась от Влада Булдеску. У меня тоже есть амбиции, и мне захотелось окликнуть баронета, чтобы он видел, что это именно я наношу ему удар. Но к счастью, имеются у меня и мозги, так что я сразу отказался от этой идеи. Скорее всего, потакание амбициям в данном случае было бы фатальной ошибкой – возможно, последней в моей жизни. Так что лучше не выпендриваться. Выставив перед собой "указку", я бросился вперед, прорвал цепь гвардейцев, вонзил осиновый кол вампиру в спину и отскочил назад, оставив оружие в теле баронета. Влад резко развернулся ко мне (зря я беспокоился об амбициях), лицо его перекосилось от ужаса и боли, шпагу он выронил.
– Что это?! – взвизгнул он, падая на колени. – Это осина?! Осина-а-а-а!!!
Вампир забился в конвульсиях на полу, торчащая из его спины "указка" продолжала входить в тело – сама! Кожа Влада покрылась трещинами (такое иногда можно увидеть в мультиках), он истошно, жутко вопил. Присутствующие в ужасе отпрянули. Шок был настолько силен, что никто не мог ничего предпринять.
Зато господа моралисты в моей голове подняли настоящий вой. "Удар в спину! – кричали они. – Какая низость! Позор! Позор! У этого Волша нет понятия о кодексе чести!"
"Кодекс чести? – отвечал на это я. – Обязательно ознакомлюсь. На досуге как-нибудь… Перед сном… Наверное, занятная штука. Верю, что вы дурного не посоветуете. Но позвольте заметить, любезные, что у того, кого назначили в главное блюдо, понятия о чести могут не совпадать с вашими". И господа моралисты заткнулись, обдумывая эту новую для них идею. Классно я их озадачил, да?
Владу было совсем худо – вопли смолкли, и вампир стал затихать. Осиновый кол уже вышел наружу из его живота. Зрелище было ужасным… Кожа посерела, покрылась трещинами и как-то иссохла, и вообще – стало очевидным, что перед нами не совсем человеческое существо. Хоть и гуманоидное… местами… некоторыми…
Баронет дернулся в последний раз и застыл неподвижно, кожа начала с него осыпаться, оголяя кости. Влад Максимилиан Булдеску умер… Бесповоротно… А говорил, вампиры – сверхраса, высшая ступень в развитии… Не знаю, не знаю… Мне так кажется, что в эволюционной лесенке осина занимает место выше вампиров…
Первым среди ошарашенных зрителей пришел в себя маркиз де Генерат. И задал важный вопрос, мучающий всю королевскую рать:
– Что это?
– Вампир. Мертвый, – любезно объяснил я.
"Какой-такой вампир?" – читалось на лицах собравшихся, но задать подобный вопрос означало дискредитировать себя в глазах остальных, да и в собственных тоже. Раз уж они сюда за вампиром явились, то нечего удивляться, что он здесь оказался!
Граф Безымянный опустился на корточки рядом с тем, что недавно было Владом, какое-то время любовался, а затем сделал заключение:
– Мертв…
Браво! Граф обнаружил в себе способности судебного медэксперта. Мертв – определил он, всего лишь пару минут наблюдая за скелетом. Как говорится, талант везде себе пробьет дорогу! Между прочим, я еще раньше сказал, что мертвец мертв, так что я круче графа!
Мои размышления прервал хрип, донесшийся из дальнего темного угла комнаты. Не может быть!
– Посветите мне! – крикнул я, бросаясь к источнику звука. При виде окровавленного Бертольда, с остальными случился новый шок.
– Что это? – спросил маркиз, видимо, не желая особо оригинальничать в формулировке вопроса.
– Это Бертольд… Жертва вампира, – ответил я, склоняясь над управляющим.
– Так это ваш спутник! Тот, с которым вас арестовали мои головорезы! – продолжал делать удивительные открытия граф Безымянный. Талант, несомненный талант…
Бертольд снова всхрипнул, и кровавое месиво на месте его горла забулькало.
– Он жив! – воскликнул граф. Пора бы ему угомониться… Я уже признал, что если требуется отличить живого от мертвого, то нет ему равных. Но не о графе следовало думать. Надо позаботиться о бедном Бертольде.
– Пожалуйста, отвезите его в ближайшую больницу, и как можно скорей! – попросил я.
– А вы сами?
– Мне надо вернуть мальчика безутешной матери, – сказал я, и все как по команде обернулись к Реджинальду, который продолжал безучастно стоять возле окна. Похоже, ребенок очень глубоко ушел в себя…
– А как нам объяснить в больнице, что с этим человеком произошло? – спросил маркиз де Генерат.
– Ну, не знаю… Придумайте что-нибудь! Покусали комары-мутанты, ударился о косяк двери… шеей… А еще лучше, ничего не объясняйте – сдайте его на руки эскулапам в приемном покое и быстренько сматывайтесь. Только поторопитесь, больному явно пора принять какое-нибудь лекарство. И чем скорее его вылечат, тем раньше ему можно будет вставить клизму.
– А это зачем? – удивился маркиз.
– В наказание! За подлость и тупость! Потому что нельзя быть на свете глупым таким…
– А что нам делать с… вампиром? – спросил граф.
– Думаю, ничего… Все, что надо было – уже сделано. Хотя, пожалуй, лучше закопать его где-нибудь поблизости. Полиции сообщать не нужно – не думаю, что его хватятся. А замку его могила добавит таинственности… Очень романтично.
Я подошел к Реджинальду. Мальчик посмотрел на меня потухшим взглядом. Похоже, ему было все безразлично, в том числе и собственная судьба. Мне стало его жаль… Ему предстоит тяжелая война со своей истинной сущностью, ведь он уже попробовал крови. Еще неизвестно, кто кого…
– Пошли, – сказал я. – Поедем домой. К маме…
…Мне хотелось избежать ненужных встреч, поэтому, спустившись на первый этаж, мы с Реджи выбрались из замка, воспользовавшись окном. У меня не выходил из головы металлический лязг, издаваемый шпагами маркиза и Влада. Уверенность в том, что происходящее на холме – ролевая игра, исчезла. Оружие, которое я считал деревянным, оказалось настоящим. Если это игра, то ее правила еще более кошмарны и жестоки, чем обычно. (Я знал одного парня, которому спущенная с цепи собака откусила палец – таково было наказание за то, что он на минуту забылся и попытался звонить по мобильному во время игры. А другую мою знакомую за похожую провинность изнасиловали гоблины. То есть она сама утверждает, что это гоблины.) Но настоящее оружие – уже совсем безумие! А если это не игра, то… то… то не знаю, что! И, да простят меня читатели, разбираться я не собирался, предпочитая блаженное неведение. Впечатлений и острых ощущений у меня и так хватало, а любопытство вполне могло спровоцировать новые Большие Неприятности. Благодарю покорно.