Молодой гузлар вздохнул и молвил: «Чего ты у меня просишь? Днем мне нельзя тебя видеть. Но спустись ко мне этой же ночью, я увезу тебя в прекрасную Книнскую долину; там и станем мы мужем и женою».
XIIIНо она ему возразила: «Нет, увези меня завтра. Я хочу забрать свои наряды, а ключ от сундука у отца. Завтра я достану ключ и тогда поеду с тобой».
XIVВздохнул он еще раз и промолвил: «Пусть будет так, как ты хочешь». Потом он поцеловал ее; но тут запели петухи, небо порозовело, и чужеземец удалился.
XVА когда наступил полдень, он подъехал к дому воеводы на скакуне, белом как молоко. За седлом была привязана бархатная подушка, чтоб удобнее было красавице Зое.
XVIНо голова чужеземца обернута плотной тканью, еле видны только рот да усы. А одежда сверкает золотом, пояс вышит жемчугом[71].
XVIIЛегко вспрыгнула Зоя и уселась у него за спиной. Скакун, белый как молоко, заржал, гордясь своею ношей, и помчался во весь опор, поднимая облака пыли.
XVIII«Зоя! Скажи мне, взяла ты красивый рог, что я подарил тебе?» — «Нет, — отвечала она. — На что мне такие безделушки? Я взяла одежды, шитые золотом, ожерелья свои и бляхи».
XIX«Зоя! Скажи мне, взяла ты ладанку, что я подарил тебе?» — «Нет, — отвечала она, — я повесила ее на шею моему младшему брату. Он болен, она ему поможет».
XXГрустно вздыхал чужеземец. И сказала прекрасная Зоя: «Вот мы уж далеко от дома. Останови же коня, сними свое покрывало. Дай, Максим, я тебя поцелую»[72].
XXIНо он ей ответил: «Нынче ночью в моем доме нам будет удобней: много там атласных подушек. Нынче ночью мы будем покоиться под шелковым пологом ложа».
XXII«Что же это? — сказала прекрасная Зоя. — Так-то ты меня любишь? Почему ты ко мне не повернешься? Почему пренебрегаешь мною? Разве есть в нашей стране девушки красивей меня?»
XXIII«О Зоя! — сказал он. — По дороге кто-нибудь пройдет и увидит. Братья твои бросятся в погоню и вернут тебя в отцовский дом». Так говорил он Зое, подгоняя скакуна плеткой.
XXIV«Стой, Максим, стой! — закричала она в ответ. — Вижу я, ты меня не любишь. Если ты ко мне не повернешься, если ты на меня не взглянешь, я соскочу с коня, даже если разобьюсь насмерть при этом».
XXVТогда чужеземец одной рукой задержал коня, а другой сбросил башлык. И обернулся он, чтобы поцеловать Зою. Да спасет нас святая дева! В каждом его глазу было по два зрачка![73]
XXVIИ взгляд его ранил смертельно! Раньше, чем губы его прижались к губам Зои, голова ее склонилась набок; побледнела прекрасная Зоя и бездыханная упала с коня.
XXVII«Проклятье отцу моему, — воскликнул Максим Дубан, — давшему мне роковые глаза![74] Не хочу я больше причинять зло!» И тотчас же он выколол себе очи ханджаром.
XXVIIIОн устроил прекрасной Зое пышные похороны, а сам ушел в монастырь. Но недолго прожил он в обители, ибо скоро пришлось разрыть могилу прекрасной Зои, чтобы рядом с ней положить тело Максима.
Дурной глаз
Спи, бедный малютка, спи спокойно. Святой Евсевий да сжалится над тобою!
IПроклятый чужеземец, чтоб тебя медведь разорвал, чтоб тебе жена изменила!
Спи, и т. д.
IIЛьстивыми словами хвалил он красоту моего ребенка, светлые кудри его гладил.
Спи, и т. д.
III«Голубые глазки, — говорил он, — голубые, как летнее небо». И смотрел он в голубые глазки своими серыми глазами.
Спи, и т. д.
IV«Счастлива мать этого ребенка, — говорил он, — счастлив его отец». И он хотел отнять у нас ребенка.
Спи, и т. д.
VЛасковыми словами сглазил он бедного мальчика. День за днем чахнет мое дитя.
Спи, и т. д.
VIОн хвалил голубые глазки, и вот они потускнели от его колдовских слов.
Спи, и т. д.
VIIБелокурые волосы поседели, как у стариков, — столько силы было в зловредных чарах.
Спи, и т. д.
VIIIАх, попался бы мне в руки этот проклятый чужеземец, — я б заставила его плюнуть на милый твой лобик!
Спи, и т. д.
IXМужайся, дитя, мужайся, твой дядя уехал в Старый Град; оттуда он привезет землицы с могилы святого.
Спи, и т. д.
XА двоюродный брат мой, епископ, дал мне святую ладанку; я ее повешу тебе на шею, чтобы ты скорей поправился.
Спи, и т. д.
Пламя Перрушича
Почему бей Янко Марнавич не бывает у себя на родине? Почему блуждает он в диких горах Воргораза, не проводя двух ночей сряду под одной крышей? Преследуют ли его враги, поклялись ли они, что не примут выкупа за пролитую кровь?
IIНет. Могуч и богат бей Янко. Кто посмеет назваться его врагом? Стоит ему крикнуть — двести сабель вылетят из ножен. Но он стремится в пустынную местность; хорошо ему в горных пещерах, где скрываются гайдуки, ибо сердце он предал печали со дня смерти своего побратима[75].
III