Слова мало что значили. Всего лишь звуки, создававшие зыбкие образы. А что стояло за ними?
Тимка, предпочитавший чьи угодно, только бы не мои руки? Ангел, делавший вид, что ничего не происходит? Стас, который больше не спорил, когда я требовала тонизатор?
И – сын…
- Ты спросила, почему я прилетел? – Индарс вновь оказался слишком близко. – Потому что чувствую вину перед генералом! За ту твою смерть, которую он пережил благодаря мне!
- Отец – солдат! – закричала я. Нет, держать прессинг я могла и дальше, но вот стоило ли… – Он – поймет!
- Поймет?! – Индарс тряхнул меня за плечи. – Ханти!
Дура. Идиотка.
Однажды император это уже произносил.
- Я – не могу… - сглотнув, выдохнула я. – Не могу…
- Не хочешь! – жестко поправил он меня. – Так, как у тебя, проще! Больно – сделать еще больнее. Тоскливо – тянуть дальше, пока не начнешь выть. А чтобы уж совсем – рвануть на самую грань, устроив хатч со смертью.
- А ты умеешь быть жестоким! – вырваться из его захвата я даже не пыталась.
- Ты даже не представляешь, насколько, - его взгляд продолжал рвать меня на куски. – Если потребуется, я освобожу тебя от командования группой «Ворош».
- Что?! – я отпрянула, но Индарс удержал.
- Не ожидала? – интонации старха стали едва ли не нежными… Не успокаивая, давая оценить расклад.
Это не отрезвило, но… напомнило, кто – он, а кто – я. Император великой империи, любитель многоуровневого хатча и…
Перевозчицей я больше не была, но это мало что меняло.
- Так-то – лучше, - тронувшая губы Индарса улыбка оказалась мягкой. – Мне так тебя не хватало! – осторожно прижал он меня к себе. Дыханием опалило висок, напомнив еще и о том, что старх всегда привлекал меня, как мужчина. – Забывать нельзя. Смириться – значит, предать. Если только оставаться той, которую он любил.
- Умеешь ты убеждать, - хмыкнула я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
Не первые, но с этими больше не было так тяжело, как прежде.
- Я слишком много видел, - поцеловал он меняв висок. – И слишком много знаю.
- Песчаный лев… - протянула я, всхлипнув.
- Песчаная львица, - вернул он мне комплимент.
Ответить я собиралась, но не успела. Командный ожил, пробив выставленную блокировку:
- Капитан, угроза нападения! В секторе базы четверка архов. Предварительно – СиЭс!
- Демоны тебя… - отшатнулась я от Индарса, тут же встретившись взглядом с вошедшим в каюту Рокасом. – Сколько в сопровождении? – спросила уже у него.
- Два супертяжа, - мгновенно откликнулся верный.
- Таши? – во взгляде императора не было ничего, кроме предвкушения.
Звезды…
Я помнила, они всегда манили его. Звезды и бой, в котором он чувствовал себя живым.
Сейчас меня это мало касалось.
При подходе к базе – двенадцать вымпелов. Императорский флагман и его поддержка в их число не входили. На стапелях – моя группа. Сколько у ремонтников я не знала, но это и не имело значения.
Четверка архов…
Залетные? Разведка?
Опасны и сами по себе – нанести удар и уйти в сверхглубокое погружение, было очень действенной тактикой, - и в варианте, когда за ними могли появиться дорги.
- Капитан, - поторопил меня демон.
- Заткнись, - попросила я, продолжая мысленный расклад.
Уничтожить четыре арха – не проблема, а дальше? Заблокировать связь не успеем, координаты уйдут. Отсрочка? Час? Два? Три? Это в том, в первом из двух возможных вариантов. А если второй
Если второй, то счет шел на минуты.
- Дарил, - приняла я решение, - группе – готовность-один. Император Индарс, - не дождавшись ответа, повернулась к старху, - я передаю на согласование требование об эвакуации базы.
Он – молчал, просто глядя на меня.
Император. Друг. Мужчина, который мог, но так и не стал возлюбленным.
И - единственный, кто позволил себе произнести слова, заставившие меня задуматься.
Не о прошлом или будущем – о настоящем.
- Я поддержу вас, лидер-капитан, - первым отвел он взгляд.
Поднял висевший на спинке кресла хинар. Рокос помог надеть, протянул широкий пояс.
– Чтобы мы всегда возвращались, - расправив складки, Индарс наклонился, взял свой бокал, опорожнил двумя крупными глотками и повторил, уже мне в спину: - Чтобы мы всегда возвращались.
Не заклинанием – приказом! Для нас с ним!
Ее кабинет находился на четвертом этаже стоявшего напротив службы аркатов Управления, Шторма, как и Низморина, на пятом, но оба, когда была нужна, предпочитали спускаться к ней, а не вызывать к себе.
Сначала Элизабет пыталась возмущаться, сетовать, что мешают работать (неправда, но как аргумент принималось), даже пару раз указывала на дверь, но… В варианте Валеры иногда помогало, а вот с генералом - нет. Со Штормом и в полковниках было непросто, а с новыми нашивками, да в собственных начальниках…
- Значит, Ирдари, - вздохнула она, отведя взгляд от внешки, на которой просматривала принесенные генералом материалы. Сдвинула лежавший перед ней лист бумаги, на котором было лишь одно слово…
Кэтрин…
Первая и единственная ниточка…
- Ирдари, - Шторм от окна не повернулся, продолжал изучать искаженное защитным полем отражение кабинета в темном стекле. Еще не ночь, но Лаймэ уже давно скрылась, оставив после себя лишь мрак. – Демоны подтвердили. Несколько четких характеристик по метеорологическому куполу. Да и спектр звезды…
Он замолчал, не закончив фразы, оставив тишине все, что мог, но не считал нужным говорить…
Несколько месяцев кропотливой работы, собираемой по крохам информации…
Прокол Ларкина казался случайностью, но ни Шторм, ни Элизабет не обольщались. Бывший глава «Траш» подобных ошибок просто так не совершал…
- Насколько я в курсе, наши позиции на Ирдари сильными не назовешь… - Лиз откинулась на спинку кресла, попыталась расслабиться.
Кэтрин Горевски… Все на ушах, но случай из тех, когда результат обратно пропорционален усилиям.
- Фархад зарядил своих, но…
Удивительно зрелище… не растерянный – ушедший глубоко в себя Шторм…
Если бы не повод…
- Я не увидела заключения спецов… - Оперативка обновилась… вроде и не смотрела, да только взгляд машинально зафиксировал изменения…
Пылало везде, но сейчас ее больше всего интересовали два сектора. Окраины, способные стать еще одним рубежом в пусть и весьма относительном, но тылу и… система Баркот, где под командованием Злобина разворачивались эвакуационные лагеря.
Задача была сложной не только с точки зрения инженерного воплощения – в качестве основы для орбитальных и внеорбитальных баз использовались транспорты тарсов, но и с чисто человеческой. Перемещались огромные массы людей, воспитанных в традициях, имеющих хоть и схожие, но все-таки различавшиеся мировоззренческие принципы.
И это – не беря во внимание сугубо «их» проблемы, которые с адмирала и его команды никто не снимал.
- Пока только на словах, - Шторм опять не обернулся. – Устойчивый первый уровень активации…
- Но… - заполнила она возникшую паузу.
- …никто не знает, как будут вести себя сцецботы в условиях беременности, - продолжил генерал, идеально вписавшись в ее интонации. – Прогнозирование точного ответа не дает. Пятьдесят на пятьдесят…
- Либо - откат, либо уйдет вглубь… - Элизабет повторила то же самое, но сменив формулировку. – Паскудно…
- Когда у нас было иначе? – философски фыркнул Шторм. – Ты извини…
- Генерал! – Лиз оборвала, рывком поднялась с кресла, но подходить к Шторму не стала.
Иллюзия…
Им всем время от времени нужна была подобная иллюзия. Вроде и не один, но…
- Риман смотрел запись? – она остановилась, не дойдя до зоны отдыха в своем кабинете.
- Думает, - откликнулся Шторм с усмешкой.
- Риман? – переспросила Лиз недоверчиво, да еще и ухмыльнулась.
Сделать минимальный психологический портрет Ларкина могла и она. Для вывода, что тот играл, изображая нежность по отношению к беременной Кэтрин, материала вполне хватало. Легкая напряженность в жестах, едва, но все-таки заметная разница в естественных и контролируемых движениях…