– Нет, до Данцига далековато: через всю Польшу добираться. Махнём лучше к Мемелю, а там сядем на корабль.
– Это что – к пруссакам в гости? – прищурился Чижиков.
Мемель принадлежал Восточной Пруссии, которая хищно вгрызлась в бока Речи Посполитой.
– Думаешь, они опасней поляков?
– Сунемся – узнаем.
– Эх, знать бы точно, где тут наши войска стоят. Ведь наверняка не все в Крым отправили.
– Дык пока искать будем, нас быстро отыщут и того … убьют, в общем, – заверил Чижиков. Я обратился к дяде с племянницей:
– С нами подадитесь или как?
– А зачем? У вас своя свадьба, у нас своя, – пожал плечами разбойник. – Мы друг другу обуза. Вы и впрямь до Гданьска добирайтесь, а мы тут поозорничаем. Нам законы не писаны, колобродим, где захочется. Я взглянул на девушке. Она загадочно улыбалась, думая о чём-то своём.
– Чем отблагодарить тебя, Диана-охотница?
– Меня благодарить не надо. Вы дядюшку моего от верной смерти спасли, да за честь мою девичью вступились. Таперича мы квиты. Что мне надо – сама возьму, – с упрямством произнесла она.
– Что же тебе надо?
– А вот его и надо, – девушка кивнула в сторону Карла.
– В смысле? – не сразу сообразил я.
– В мужья его взять хочу. Уж больно пригожий да ладный.
У меня невольно открылся рот, гренадеры захохотали. Кузен от неожиданности подавился собственной слюной. Он закашлялся, девушка подсела рядом и заколотила маленькими кулачками по спине.
– Мадемуазель, я, конечно, польщён неожиданным вниманием к моей скромной персоне, но… – заговорил Карл, справившись с кашлем. Разбойница прервала его речь, приложив шаловливый пальчик к губам кузена:
– Не продолжай, милый. Не говори ничего, я всё понимаю. Думаешь, не пара я тебе. Не ровня и ровней быть не могу, – она горько усмехнулась. – Это я в таком виде тебе нужна, но ты обожди чуток. Всё ещё переменится. Карл озадаченно потёр подбородок.
– Я готов ждать годами, но чего или кого?
– Меня, – разбойница загадочно улыбнулась. – Ты только потерпи. Ей-ей… немного тебе ходить невенчанным осталось.
Гренадеры смеялись пуще прежнего – гоготал во всю глотку Чижиков, хихикал в кулачок Михайлов, рассеянно улыбался Михай.
– А ты смелая, – тихо произнёс Карл и, сняв с головы девушки дурацкий колпак, провёл рукой по шёлковым волосам. – Я люблю смелых.
– И я люблю, – тряхнув головой, дерзко сказала разбойница. – Ты на меня не смотри как на девку кабацкую, я чай ещё не целованная, для мужа себя берегу.
– Так сколько же ждать тебя и твоих перемен?
– Недолго, – сказала девушка и повторила: – Недолго.
– Вот так, Карл, – резюмировал я, – без тебя – тебя женили.
Глава 8
Дорога вывела нас из леса. Оказавшись на открытой местности все разом повеселели, довольный донельзя Михайлов затянул какую-то песню. Я вслушался и понял, что детским ушам она точно не предназначена, да и женским тоже. Впрочем, симпатичная разбойница и ухом не повела, когда новоявленный 'трубадур' выводил очередную скабрезную руладу.
Здесь наши пути разошлись. Мы двинулись в обратную сторону от польской границы, дядя с племянницей отправились в только им ведомое направление.
– Денег нет, оружия нет, пачпортов нет. Лепота, – грустно протянул Михайлов.
– Хватит ныть, – оборвал его Чижиков.
– Рази ж я ною? – встрепенулся Михайлов.
– Нет, настроение поднимаешь! Ещё раз в энтом духе ляпнешь, я тебе по морде насую, – предупредил гренадер.
– За что?!
– За всё хорошее. Михайлов заткнулся и перестал изводить нас нытьём.
Впереди показалось небольшое селение с корчмой, от которой исходил такой насыщенный аромат готовившейся пищи, что мои хлопцы как по команде сглотнули. Пустые желудки дружно заурчали.
– Может, продадим одну лошадь? – предложил Михай.
– Ага, и кто пешком потопает? – ехидно осведомился Чижиков. Топать ножками умопомрачительное расстояние не хотелось никому.
– Если не лошадь, тогда что-нибудь другое продадим, – не сдавался поляк, скорее всего из принципа.
– Верно, – поддакнул Михайлов. – Нету сил-моченьки муку от голода терпеть.
– Чево уж тут, – вздохнул Чижиков. – Терпеть надо, пока господин сержант чего-нибудь не придумает.
Я осмотрел потрёпанное войско и пришёл к выводу, что продать мы можем только самих себя. Ничего ценного при нас не имелось.
– Надо к кому-нибудь наняться, – произнёс Карл. – Предложим свои услуги в качестве телохранителей.
– Ничего другого не остаётся, – согласился я. – Только бы найти того дурака, что захочет нас взять. Зайду в корчму, пораспрашиваю.
Помог случай. Как водится: на ловца и зверь бежит. Из корчмы вышли двое: плечистый высокий шляхтич с наглым холёным лицом и дородный купчина – мрачный, в полном расстройстве чувств. Мы невольно стали свидетелями жаркого диалога.
– Пан Кмит, что же такое? Мы с вами так не договаривались! – жалобно причитывая, сказал торговец.
– Ничего не поделаешь, пан Борейко. Откуда мне было знать, что мой добрый друг, пан Матецкий, которого я привык почитать за старого холостяка, вздумает сыграть свадьбу и, конечно, позовёт меня на пирушку.
– Откажитесь. Передайте ему, что вы очень заняты.
– Если я откажусь, то навсегда потеряю друга, – сокрушённо покачал головой шляхтич. – Это выше моих сил, пан Борейко.
– А как же уговор, что вы будете сопровождать мой обоз до Вильно?
– Ничем не могу помочь, пан Борейко. Не судьба мне повидать нынче Вильно. Дружба важней всего. Ах, если бы вы знали, как славно мы когда-то рубились с татарами вместе с паном Матецким. Иисусе Христе – второго такого отчаянного рубаку стоит еще поискать!
– Езжайте на свадьбу, но оставьте хотя бы своих людей! – в исступлении прокричал купец. – Пусть они помогут мне добраться до Вильно. Шляхтич смерил его удивлённым взором:
– Вы в своём уме, пан Борейко? Мои люди потому и мои, что всегда находятся при мне. Где я, там и они. Странно слышать от вас такие речи.
– Тогда верните деньги, которые я по вашей просьбе уплатил вам вперёд.
– Какие деньги?! Я столько вёрст охранял ваш товар, а вы собираетесь лишить меня законной платы? Хотите, чтобы я пришёл на свадьбу лучшего друга с пустыми карманами и без подарка? – шляхтич как бы невзначай потрогал эфес сабли. Жест был красноречивей любых слов.
Пан Борейко застыл на месте, беспомощно открывая и закрывая рот. Больше аргументов у него не нашлось.
– Где мои люди? – зло произнёс шляхтич. – Наверное, всё ещё пьют и едят! Матка бозка! Они готовы набивать брюхо круглые сутки.
– За мой счёт, заметьте, – встрял купец.
Бедолага мог бы не тратить сил, пан Кмит не обратил ни малейшего внимания на его замечание. Он громко закричал, призывая на головы своих людей всевозможные кары того и этого света. Тотчас на крик из корчмы вышли с полдюжины гайдуков, что-то дожёвывавших на ходу. Они заседлали лошадей и ускакали вместе со шляхтичем.
Я решил не упускать выпавший шанс, подошёл к упавшему духом купцу и завёл разговор:
– Простите, уважаемый пан. Я случайно узнал о вашем затруднительном положении.
Пан Борейко нуждался в том, чтобы его пожалели, так что он благосклонно выслушал мои слова. Они упали на нужную почву.
– Этот негодяй, пан Кмит, взял деньги и не сдержал своего слова, – пожаловался купец. – Напрасно я на него положился.
– Кажется, я знаю, как можно помочь вашей беде, – я расправил плечи и изобразил из себя античного супергероя.
– Да? – недоверчиво протянул купец, рассматривая мои два метра почти богатырьской стати и остапобендеровской наглости. – И что вы предлагаете?
– То, что мне вполне по силам. Вы ведь собираетесь в Вильно? Пан Борейко кивнул.
Некогда польский город Вильно, а нынче литовский Вильнюс, перепавший соседям-прибалтам с барского стола бывшего Советского Союза, был нам по пути. Если купец рискнёт нас нанять, мы сразу решим несколько важных проблем.
– Если вам нужна охрана, могу предложить услуги моего отряда. Купец с подозрением посмотрел на мою грязную и рваную одежду.