– Да что же это такое...
Ответить на данный вопрос было некому, и поколебавшись немного, Юрика пнула ледяную преграду. Появившаяся на ее поверхности трещина воодушевила девушку, и с четвертого удара она наконец смогла выбить из этой ненормальной стены внушительный кусок.
Картина, открывшаяся Юрике сквозь пролом, заставила ее застыть от ужаса.
На лестнице, ведущей наверх, раздались чьи-то тяжелые и уверенные шаги.
***
Джин Саргас смотрел на девушку без тени удивления, с определенной долей усталости и осуждения. На его темно-сером деловом костюме не было ни пылинки, в идеально отполированную поверхность лакированных туфель можно было смотреться, словно в зеркало, но все равно у него был взгляд человека, который только что покончил с очень сложной и невероятно грязной работой, и в том, что она свалилась на него, винил он именно Юрику.
«Фиолетовые. Его глаза фиолетовые, – мелькнуло в голове девушке где-то за гранью шока и потрясения. – Мне всегда казалось, что они серые».
– Там... – язык отказывался подчиняться своей хозяйке, и она просто указала молодому человеку на жуткую комнату, в которой окоченевшие тела Вика и его друзей были нанизаны на длинные ледяные колья.
«Словно насекомые,» – пришло ей в голову страшное сравнение.
– Я долго терпел твои частые побеги из приюта и все эти выходки с кражей кошельков, – тихо произнес господин Саргас. – Терпел бы и дальше, но три дня назад ты пересекла черту. Участвовать в вооруженном ограблении? Твои друзья отправили человека в больницу, Юрика. Да, ты просто стояла, как это у вас говорится, «на стреме», но все равно, не такое будущее я для тебя представлял. Что было бы дальше, девочка? Торговля наркотиками? Проституция? Я верил в тебя, считал, что ты одумаешься... И ошибся.
Ноги девушки словно примерзли к полу, она не могла пошевелиться, глядя на медленно приближающегося Джина Саргаса. Она собиралась его искать? Вот он, сам ее нашел, только уже не как добрый дядя-бизнесмен. От этого человека пахло смертью.
– У тебя есть два варианта, – продолжил он, взяв ее за руку, безвольно висящую, словно плеть. – Или ты вернешься в приют и поклянешься, что больше не покинешь его без разрешения, или... – господин Саргас запнулся, – я сделаю так, что ты уже больше не сможешь навредить ни себе, ни окружающим.
– Это вы убили ребят? – бесцветным голосом спросила Юрика. Да, им не стоило грабить мясную лавку ублюдка, засовывающего в колбасные обрезки, якобы забытые у черного входа, противотуберкулезные таблетки. Он знал, знал, что их едят не только собаки.
– Они были просто отребьем, человеческим мусором. Можешь считать, что я защитил тебя от их гнилого влияния.
Ни капли сожаления в голосе.
Юрика еще раз посмотрела на застывшие в страшной агонии тела Вика, Энжи, Руфуса, Рика, Сары, Элиота, Кэсси... Похоже, они просто сидели и что-то обсуждали в этой комнате, которая внезапно стала их могилой. Может быть, их собрал здесь очередной план Вика, а может, они спорили, стоит ли тащить в этот дом диван с какой-нибудь свалки. Совсем как какая-нибудь группа выживших после конца света из очередной книжки на постапокалиптическую тематику, вот только атомная бомба или смертельный вирус поразили не все человечество, а что-то очень важное в глубине сердец этих ребят. Да, она не могла назвать их своими друзьями, и тем более не могла назвать их святыми, но...
– Ему было всего десять, ублюдок! – закричала Юрика, словно хищница бросаясь на Джина Саргаса. – Руфусу было всего десять!
Неровно обрезанные ногти до крови расцарапали левую щеку человека с темно-фиолетовыми глазами, и он, чтобы утихомирить девушку, грубо заломил ей руку. Извернувшись, Юрика зубами впилась в его ладонь, почувствовав металлический привкус крови на языке, и Джин Саргас, вскрикнув не сколько от боли, сколько от удивления, выпустил ее из своих объятий.
– Тебе не следует усложнять ситуацию еще больше, – произнес он, рассматривая прокушенную руку так, словно впервые в жизни видел свою кровь.
Юрика, по щекам которой скатилось всего две злые слезы, бросилась в соседнюю комнату, к окну. Стремительный прыжок, тело сжато в комок, руки закрыли голову, все естество готово к звону разбитого стекла и удару о землю внизу, чтобы просто перекатиться, вскочить на ноги и побежать. Однажды она уже так делала...
Но не смогла сделать сейчас. Окно, старое грязное окно с трухлявой рамой и треснувшими стеклами, выдержало вес ее тела и отбросило назад, оглушенную и почти ничего не соображающую. Только короткий взгляд сквозь пелену застелившего голову тумана дал понять, что спасительный выход покрыт слоем инея, который покрыл собой стекло за доли секунды.