— Воины Российской империи! — разнёсся его зычный голос. — Вы сокрушили неприятельские войска и взяли штурмом считавшуюся неприступной крепость Измаил, покрыв себя великой славой в века! Верным своим служением отчизне и матушке императрице вы каждый раз доказываете, что для русского офицера и солдата нет никаких преград! Любые он сметёт и всякие преодолеет! Императрица Екатерина вами довольна. Она объявляет каждому своё монаршее благоволение и повелевает одарить всех участников Измаильского штурма заслуженной наградой. Всякий солдат получит сверх положенного ещё и полугодовое жалованье. А кроме того — ещё и учреждённую в марте сего года серебряную медаль «За отменную храбрость» для ношения на Георгиевской ленте. Для офицеров, не получивших за штурм ордена́ Святого Георгия или Святого Владимира, учреждён особый золотой крест, дающий три дополнительных года к выслуге лет для получения пенсии или к награждению орденом Святого Георгия IV степени по выслуге. Чины на повышение уже утверждены государыней, и офицерские патенты отправлены в войска ещё весной. А с собой я привёз и утверждённые матушкой императрицей решения орденских капитулов о кавалерстве особо проявивших себя при штурме офицеров. Зачитывайте, — передал он свиток шагнувшему к нему Репнину.
— Херсонский гренадёрский полк, полковник Шаховской Николай Леонтьевич награждается орденом Святого Владимира IV степени. Премьер-майор Ладинский Сергей Семёнович — орденом Святого Георгия IV степени с производством в вышестоящий чин. Секунд-майор Шталь Иван Францевич — орденом Святого Георгия IV степени с производством в вышестоящий чин. Капитан Ильинский…
— Интересно, сколько же нам в полк отдадут? — негромко проговорил Алексей. — Толстой как-то проговорился, что вычеркнули более половины из представленных. А ведь эти представления ещё и орденский капитул в столице должны пройти.
— У Херсонских пятеро, — проговорил негромко Милорадович. — Так, а вот теперь Фанагорийские гренадёры — тоже пять. Приморский гренадёрский полковника Морокова, и в нём пять орденов…
— …Отдельный особый полк егерей главного квартирмейстерства армии! Орденами Святого Георгия IV степени награждаются: капитан Милорадович Живан Николаевич с производством в вышестоящий чин, капитан-поручик Ширкин Вадим Валерьянович с производством в вышестоящий чин, капитан-поручик Бегов Иван Ильич с производством в вышестоящий чин и капитан-поручик Воробьёв Андрей Иванович с производством в вышестоящий чин…
— Ну же, ну-у, а где ещё, пятый? — ждал продолжения Алексей. — Хотя бы тот же Осокин Тимофей, вот уж кто воистину заслужил высокую награду!
— …Полкового священника Попова Валентина, за проявленную им храбрость в отбитии контратаки неприятеля, наградить орденом Святого Георгия IV степени. Полоцкий мушкетёрский полк, полковник Гётте Карл Иванович… — продолжал зачитывать свиток Репнин.
— Алексей, а ты сколько всего представлений на ордена подавал? — спросил приглушённо Милорадович.
— Одиннадцать, — пожал плечами Егоров. — Ладно, чего уж там, вон у мушкетёров вообще только по четверо от полков получают. Живы будем, друг, так и ещё выслужим. Меня сейчас другое уже волнует, почему гонца от Аникеева до сих пор нет? Скоро уже сутки как они вслед за шхуной ускакали. Завтра посольские в сторону Ясс начнут уходить, вдруг турецкая делегация сразу со светлейшим в путь отправится, а у нас ещё ничего не понятно.
Глава 3. Хитрый план
— Фёдор Евграфович, тебе уже места на левой груди не хватает медали вешать, может, ты на правую теперь перейдёшь? — подшутил над сержантом Соловьёв.
— А ты не завидуй, Ванька, у самого только на две меньше, — провёл по серебряным кругляшам Лужин. — Ладно, покрасовались и будет. Это вон пусть господа офицеры из стрелковых рот не снимая золотые кресты носят, им положено, а нам, дозорным егерям, такое совсем ни к чему. Броские наши награды уж больно.
Он достал чистую тряпицу из ранца и, отстёгивая, начал складывать в неё награды.
— Это да-а, а вот Георгиевский офицерский крест вообще ведь, как говорят, не позволительно с мундира снимать, — важно проговорил сбивающий пыль с сапог Быков. — Вон у командира полка он всегда на нём, только лишь на выходах сеткой прикрытый. Вот ведь, туда-сюда только на параде прошли, а все в пыли, как будто цельный день по полю бегали.
— Так конечно, — хмыкнул Соловьёв, — по полю-то мы россыпью бежим, а тут гуртом тысячи друг за другом топают. И чего только нас туда поставили, вот же, с дозорной роты целых три десятка в колонну забирали. Лучше бы в секретах среди кустов лежали. Нет ведь, шагай со стрелками вместе. Хорошо хоть прошли-то? Фёдор Евграфович, ничего не слышно? Довольно нами начальство?