Но сейчас пока вполне можно было остановиться и сосредоточиться на Солейн. Давин должен был сделать всё возможное, чтобы девочка пережила первые, самые опасные годы своей жизни. Именно в этот момент он вдруг начал бояться всего — возможных войн в центральных доменах, внезапных эпидемий синивицы, алой лихорадки, которая всегда дремала где-нибудь неподалёку… Он боялся неловкости прислуги, что может уронить Солейн, боялся, что та может подавиться едой… Впервые в жизни он осознал опасность пожара в замке, который хотя и был выстроен из камня, но все перекрытия и весь интерьер были деревянными.
Давин посмеивался над этой внезапной паранойей, но перестать бояться не мог. Ему казалось, что если с дочерью что-то случится — он этого уже не переживёт.
Ещё одним безусловным поклонником Солейн стал и Увилл. Он совершенно не ревновал, хотя теперь ему доставалось явно меньше любви и заботы, нежели прежде. Но он буквально обожал свою наречённую7 и теперь гораздо больше времени проводил в спальне Кары, возясь с новорождённой, нежели на стрельбище или за городом.
Однако же рождение Солейн стало не единственным событием этого лета, заставившим говорить о себе. Незадолго до этого, где-то в начале лета Давин получил помпезный пакет, в котором оказалось письмо, написанное на дорогой надушенной бумаге. Письмо это было от Даффа и содержало всего несколько строк, извещавших получателя (в данном случае — Давина) о том, что вышеозначенный лорд Дафф Савалан официально обручился с госпожой Лаурой Тионит, и что оба счастливых возлюбленных ожидают видеть получателя (в данном случае — Давина) в числе своих гостей на свадьбе, которая состоится в первый день осени.
То, что Дафф сообщил ему о свадьбе вот так официально и сухо, подчёркивало то, что бывшему тройственному дружескому союзу пришёл конец. Впрочем, Давина это не слишком-то огорчало — он и сам не испытывал к коварному юнцу былых дружеских чувств.
Лаура, которая за минувший год приезжала в Танн всего два или три раза, появилась вскоре после получения Давином известия о помолвке и предстоящей свадьбе. Это было примерно за три-четыре недели до рождения Солейн, потому Кара была вынуждена обманывать свою подругу. Впрочем, она и без того имела столь обширный живот, что его почти не пришлось искусственно увеличивать, чтобы имитировать беременность.
Лаура рассказала о том, что не так давно к ней нагрянул Дафф. На сей раз он не был столь резок и откровенен как в прошлый визит. Поскольку Лаура уже давно дала ему своё письменное согласие на этот брак, он вновь нырнул в привычный ему костюм легкомысленного гуляки.
Трудно было определить истинное отношение Лауры к своему суженому. Будучи умной женщиной, она всячески старалась преодолеть страх и неприязнь, понимая, что в будущем они могут создать ей немало проблем. Да и Дафф, когда нужно, умел быть необычайно очаровательным. Так что сейчас, приехав в Танн, Лаура выглядела если и не счастливой, то уж точно не несчастной. Впрочем, Давин не был большим знатоком женских сердец, так что, быть может, он просто не смотрел достаточно глубоко.
— Ты, похоже, смирилась с предстоящей свадьбой? — спросил он, когда они с Лаурой остались наедине.
— А что мне оставалось? — меланхолично пожала плечами та. — Ты и сам знаешь, что другого выхода всё равно не было. Думаю, Дафф станет не худшей партией для меня. Куда лучше, чем старый лорд Ковинит, который, по слухам, тоже собирался свататься ко мне.
— Да, полагаю, что все старые холостяки и вдовцы со всех доменов налетели бы на тебя как вороньё, — с лёгкой горечью усмехнулся Давин.
— Двадцатипятилетняя вдова — лакомый кусок, — в тон ему хмыкнула Лаура.
— Тем более такая как ты, — добавил Давин и тут же смутился, поняв, что сболтнул лишнего.
— Так Кара скоро родит? — поспешила перевести тему Лаура.
— Повитуха говорит, что осталось около четырёх недель, — кивнул Давин.
— Сможет ли она приехать на свадьбу?..
— О, уверяю тебя, к тому времени она вполне оправится от родов! — заверил её Давин, чувствуя раздражение и стыд от того, что приходится врать Лауре. Но он скорее бы умер, чем рассказал ей тайну своей ещё нерождённой дочери, которая всю жизнь будет жечь его будто клеймо.
— Увилл точно не обременяет вас?
— Нисколько! — не кривя душой, ответил Давин. — Парень он необычайно толковый, с ним не соскучишься! Я полюбил его, точно родного сына. Ну а ты всё же решила забрать его в Колион?
— Вообще-то… — замялась Лаура. — Я даже не знаю…
7
В русском языке слово «наречённая» часто употребляется в значении «невеста», но в данном случае это название происходит исключительно от обряда наречения. Так что Увилл был нарекателем, а Солейн — наречённой, но они не были женихом и невестой.