— В последний раз — во время погребения Торвина, — невольно помрачнев, ответил Олтендейл. — Но тогда мы все были на себя непохожи…
— Он прибыл ко мне пятого дня, — заговорила Лаура, нервно ломая пальцы. — Приехал в сопровождении целого отряда — человек двадцать, а то и больше. И едва ли не с порога объявил, что намерен взять меня в жёны.
— Да уж… — тон Давина продолжал оставаться насмешливо-легкомысленным. — От этого болвана многого можно ждать, но такое чудачество странновато даже для него. Ну так откажи — велика проблема! Уверяю тебя, даже если он будет божиться, что наложит на себя руки от горя — он позабудет об этом уже на следующий день!
— Ты ничего не понял!.. — с тихим отчаянием возразила Лаура. — Дафф изменился! Его словно подменили! Он был жёсток и циничен. И дал понять, что не потерпит отказа.
— Не потерпит? — Давин ухватился за последнее слово, хотя всё, что говорила Лаура звучало достаточно абсурдно. — Что значит — не потерпит? И что же он сделает?
— Он пообещал, что… возьмёт силой и меня и домен… — сгорая от стыда, Лаура закрыла лицо дрожащими пальцами.
— Что?.. — недоумённо рявкнул Олтендейл, хотя ощущение абсурда не отпускало — слишком уж не вязалось то, что говорила несчастная женщина с тем образом гуляки и ловеласа Даффа, который был так хорошо ему знаком. Однако же сказанное было столь вопиющим, что кровь бросилась ему в лицо. — Ты уверена, что верно поняла его слова?
— Разве тут возможны разночтения? — горько усмехнулась Лаура. — Всё, что он говорил, было предельно ясно и недвусмысленно.
— Подонок… — глухо проворчал Давин.
Сказанное Лаурой решительно отказывалось укладываться в голове, и где-то в глубине души он по-прежнему считал всё это недоразумением. Но его честь восставала даже против этой мифической на первый взгляд ситуации. Пусть даже несчастная женщина, недавно потерявшая мужа, превратно всё поняла — в данный момент он не имел права усомниться в её словах.
— Ты хочешь сказать, что он обещал не только обесчестить тебя, но и забрать себе домен? — продолжил он.
— Всё было именно так… — пролепетала бедняжка, и пережитое потрясение вскипело в её глазах в виде огромных слёз. — Уверяю тебя, Давин, Дафф совершенно изменился. Я никогда не видела его таким. Это будто другой человек… Он сказал, что… — Лаура едва подавила рыдание. — Что убьёт Увилла, а меня сделает… своей наложницей…
— Он блефует! — со всей горячностью заверил её Давин. — Стол никогда не примет этого. Попробуй Дафф выкинуть что-нибудь в этом роде — и против него ополчатся все лорды. Да и хватит ли у него силёнок!..
— Он сказал мне, что уже хоть завтра под стенами Колиона будут стоять семь тысяч клинков…
— Этого не хватит для полноценной осады! — попытался убедить Лауру Давин, хотя прекрасно понимал, что Колион далеко не идеален в плане обороны. — Он потеряет уйму времени, а к тому времени подоспеет помощь!
— Похоже, Дафф заранее переговорил с наиболее влиятельными из наших вассалов, — кулаки женщины судорожно сжались. — Все они в один голос советуют принять его предложение. По их мнению, шестилетний мальчик будет плохим лордом и не сумеет защитить их от нападок.
Увы, мир между доменами действительно был достаточно хрупким и сохранялся, если можно так выразиться, лишь на глобальном уровне. Это не мешало каждому лорду иметь иной раз десятки территориальных претензий к соседям, так что небольшие приграничные стычки из-за спорных территорий случались постоянно. Что говорить — и сам Давин уже несколько раз переведывался со старым Пиладом Диввилионом из-за парочки лугов на границе с доменом Диллая.
Так что в словах вассалов была доля истины. Особенно остро это понимали как раз приграничные феодалы, которым обычно доставалось больше всех, а потому они как никто были заинтересованы в сильном и решительном лорде, внушающем почтение и страх соседям. Правда, это описание, вроде бы, совершенно не вязалось с Даффом Саваланом, но, говоря откровенно, выбор между инфантильным и легкомысленным мужчиной и серьёзным не по годам ребёнком всё же редко падает на долю последнего.
— У меня три с половиной тысячи мечей, — мрачно проговорил Давин. — Я тотчас же пошлю их в Колион.
— Это бессмысленно, — возразила Лаура. — Если придут войска Даффа, мои вассалы, боюсь, переметнутся на его сторону. Ты понапрасну потеряешь людей и будешь втянут в нешуточную войну.
— Мы сейчас говорим об одном и том же Даффе? — вновь переспросил Давин, не в силах отделаться от ощущения сюрреалистичности этого разговора. — Этот свиристел, помнится, не мог без посторонней помощи зашнуровать штаны! О какой нешуточной войне ты говоришь?