- Сегодня уже нет смысла плыть. Остаемся на ночь здесь. – И повернувшись к баржам крикнул – Сгружай людей. –
Пленных выгрузили, а командир назначил караульных. В итоге люди сидели на почти голом берегу, в окружении солдат. Алексей с семьей заняли место подальше от воды что бы ночь было не так холодно. Но все оказалось, наоборот. Стоянка затянулась не на ночь, как планировали, а на несколько дней. Днем, солнце, будто чувствуя скорый приход осени, пекло так, что казалось решило отыграться за все лето. И ветер приняв такую позицию, как совершенно верную, тоже перестал себя проявлять. Река давала небольшую прохладу ночью, но днем, на пустынном пляже, с несколькими низкими кустиками, укрыться от палящего солнца было негде. Солдаты ходили обливаясь потом, от чего становились еще злее и могли пнуть кого, или огреть прикладом ружья за просто так.
На второй день Алексей пройдя по берегу набрал веток, что принесло течением. Вернувшись сказал жене что бы оторвала подол от платья.
- Зачем это? – Удивилась Анна.
- Навес сделаем, много тени не даст, так хоть детей от солнца спрячем. –
Анна посмотрела насупившись, жаль было платье портить, но спорить не стало. Детям и вправду было тяжело. Воткнув три ветки в песок, и растянув на них ткань от подола, получили небольшой навес, под которым смогли поместиться дети. Алексей, как раз вспомнил про свой сапог, что дыра подметке. В дыру эту, забивался песок и натер ногу. Заготовки для подметок у него в мешке были, а вот с нитками и тем более гвоздиками совсем беда. Тогда Алексей еще раз прошелся по берегу, уже заметно прихрамывая на одну ногу. И спустя некоторое время нашел что искал. Внушительных размеров ветку, высохшую на солнце и напоминавшую большую белую кость. С этой ветки выйдут хорошие гвоздики. Так и получилось. Придя обратно, он принялся за работу и солнце еще не успело сесть как сапог принял свой, пусть и не первозданный, но весьма близкий к такому вид. Кто-то из сидевших рядом людей, заметил Алексея за работой и попросил и ему починить обувь. К вечеру и у него все было готово. А на утро к Алексею выстроилась целая очередь. Жена его приговаривала, что он весь материал потратит, а себе ничего не оставит. И с людей ему, дескать, плату брать жалко.
- А чем они платить то будут? Чай тоже, как и мы, без ничего. – Отвечал ей Алексей.
- Да уж пади найдется чем. За дарма, то ясно дело, каждый рад. –
- Да брось ты, много ли я того материала трачу. Народу вон, что бы подошва не отваливалась и то за радость. А веток много, чтобы гвозди делать. На всех хватит. –
За всем этим делом издалека наблюдал командир солдат. Потом подошел поближе, смотрел на работу внимательно. Когда людей стало меньше спросил Алексея.
- Слушай. А из хромовой кожи сапоги сделать сможешь? –
- А чего не смогу? Колодки есть, под Вашу ногу тоже. Можно и сделать. – Ответил Алексей.
Командир подумал, посмотрел на свои ноги, и пошел куда-то в сторону. Алексей только пожал плечами. К вечеру командир вернулся со свертком.
- Ну что, хватит на пару сапог? – Спросил он, протягивая сверток. Алексей взял, развернул, посмотрел. Прикинул что-то.
- Хватит, еще и останется. –
- Коли хорошо сделаешь, что останется - твое. Идет? –
- Идет. – Ответил Алексей. На том и порешили.
Следующие три дня, баржи так и стояли у берега, и все это время Алексей делал командирские сапоги. Так был увлечен работой, что и не заметил, как людей, что пытались к нему пройти, солдаты заворачивали назад. Не мешай мол, не видишь, мастер работает. Так и просидел все время, почти не ел, да и спал только когда становилось темно, что не разобрать ничего. Когда сапоги были готовы, сказал солдату: «Зови командира».
Казалось, со всего берега народ собрался, смотреть, как командир будет работу принимать. Командир пришел, оглядел обновку. Надел аккуратно один сапог, прислушался к ощущениям, затем второй. Сделал пару шагов.
- Еще малость разносятся. – Робко сказал Алексей.
Народ вокруг, затаил дыхание. Командир освоился, стал вышагивать взад-вперед перед людьми. Все стоят, ждут что решит. Тишина. А командир идет, красуется.
- Ну, как? – Не выдержал кто-то из толпы.
Командир остановился, лицо было серьезное, задумчивое. Смотрел на новые сапоги. Потом поднял голову и стало видно, как глаза у командира светятся.