"А на развалинах, в окружении солдат, станут поспокойнее…" — продолжил теоретизировать Денис.
"Двенадцать стволов не шутка — из любого сделают решето!" — поддержал доводы владельца голос.
"Тут-то они маленько и расслабятся…" — зло ухмыльнулся старший помощник.
"А мы их за пищик и возьмем!" — резюмировал голос.
"Твои слова, да Богу в уши…" — вздохнул Денис. Предчувствия у него были неопределенные, но одно он чувствовал точно — легко не будет.
К "коттеджу" старший помощник подошел в тот момент, кода солдаты заканчивали "проливку". Этим термином пожарные называют тщательное и вдумчивое заливание водой того, что остается в результате пожара. Только в данном конкретном случае использовались не брандспойты, а автоматы и проливка осуществлялась не водой, а свинцом. А так — точь-в-точь. По четкости и синхронности действий, Денис в очередной раз убедился, что работают профессионалы.
"Желтые", которые на самом деле белые, по неслышной команде выстраивались в линию и начинали в упор — с дистанции в пару метров, обрабатывать очередной объект. Начали они с "коттеджа", а закончили джипом. Точнее говоря — обгорелым остовом джипа, в котором по определению ничего живого, или неживого, скрываться не могло… однако же обработали. Это говорило о высоком уровне дисциплины и ответственности персонала — приказано обстрелять все объекты — значит все! А там хоть трава не расти — наше дело телячье.
Закончив работу, зондеркоманда расслабилась и закурила — видимо получила очередную неслышную команду. Судя по всему, на сей раз — "вольно". Это было сильно на руку старшему помощнику, потому что невидимость — невидимостью, но в подобных подразделениях служат такие битые жизнью волки, побывавшие в таких передрягах, что мама не горюй! Во время подобных мероприятий уйти за Грань, как два пальца об асфальт, а раз остались в живых, значит чуйка у них развита, как у диких зверей — могли и почувствовать что-то необычное рядом с собой, пока были в состоянии полной концентрации, да и пальнуть могли на всякий случай — патронов у них хватало, к сожалению — после "обработки" джипа вставили новые рожки.
"Шкира. Направленный микрофон!" — приказал старший помощник.
Нужно было послушать о чем говорят бойцы, скопившиеся на пятачке перед сожженным "коттеджем — может чего интересное узнает. И, как оказалось, сделал это очень вовремя. Один из автоматчиков, ничем по виду не отличавшийся от других, бубнил в гарнитуру:
— Центр! Докладывает первый — работу закончили.
То, что ему говорили в ответ, Денис, естественно, не слышал — мог только догадываться по ответным репликам "первого".
— Никакую голову мы отрезать и тащить не будем.
— Нет. Мы свою работу сделали, как договаривались.
— Ваши проблемы.
— Ваши проблемы.
— Садитесь на "Урал" — он пройдет.
Выслушав последний ответ, "первый" отключил гарнитуру, выматерился и обратился к остальным солдатам, слушавшим его с напряженным вниманием:
— Удумали, блядь, чтобы мы нашли этого хера, голову отрезали и преподнесли им на блюдечке!
— С голубой каемочкой! — хмыкнул кто-то из бойцов, показывая тем самым, что зерна просвещения прорастают даже на самых каменистых и неунавоженных почвах. От этих слов старший помощник даже на миг засомневался — может оставить зондеркоманду в живых, раз кто-то из них читал "12 стульев" — это, как встретить праведника в Содоме, или Гоморре, но уже в следующее мгновение прекраснодушие оставило Дениса — вмешался внутренний голос:
"Они бы тебя не пожалели, так с какого хрена ты будет их жалеть?"
"Тоже верно…"
— Потом стали втирать, — продолжил командир, — что так договаривались!
— Врут суки! — возмутились воины.
— Конечно врут, — степенно согласился "первый". — Договаривались, что мы зачищаем поляну. Все остальное — их дела.
— Так и было! — зашумели солдаты.
Вся содержательная часть общения проходила на фоне густого мата, висящего в воздухе, как туман. Да и велась матом, поэтому здесь приводится в переводе на русский.
— А потом стали плакать, что их машина не пройдет, а у них обувь не подходящая, чтобы пешком идти. Ну, так я посоветовал им на "Урал" пересесть — он пройдет! — ухмыльнулся "первый", под довольные смешки подчиненных.
— А вдруг не заплатят? — засомневался вдруг кто-то из солдат. Мгновенно стало тихо — все с тревогой уставились на командира.
— Заплатят! — веско, с непоколебимой уверенностью сказал "первый" и народ снова расслабился.
Минут через пятнадцать к площадке, где скопилась зондеркоманда, порыкивая двигателем подкатил могучий трехосный "Урал" с кунгом. Такой заметный временной люфт между концом разговора "первого" с "центром" и прибытием машины с колдунами, которой и проехать-то нужно было всего-навсего двести метров, видимо, был вызван небыстрым пересаживанием последних из уютного минивэна в менее уютный кунг и определенным временем необходимым даже такому могучему вездеходу, чтобы пробиться через снежный завал, предусмотрительно устроенный Денисом — вот время и набежало.
"Пижоны!" — подумал старший помощник, глядя на четверку холеных мужчин, брезгливо выбравшихся из кунга и гадливо пробиравшихся к дымящимся руинам. Они напоминали перекормленных, лощеных городских котов, с бантиками, никогда не выходивших из уютной теплой квартиры, волею случая попавших в распутицу осенней деревенской улицы, и с омерзением делающих каждый следующий шаг, опасаясь вляпаться в бездонную лужу, или какую иную грязь.
"Еще бы реально смокинги надели, придурки!" — хохотнул внутренний голос.
И то правда, одеты были колдуны и не по погоде и не по делу — их изящные, на тонкой подошве, короткие сапоги, причем у всех замшевые, в которых удобно разъезжать в дорогих лимузинах с хорошим климат-контролем, а не расхаживать по снегу, раскисшему от пожаров, дополнялись соответствующим гардеробом: дорогими костюмами — ну-у… так, по крайней мере показалось Денису, хотя, честно говоря, он в этом не сильно разбирался — мог и ошибиться и прямыми тонкими курточками, явно не рассчитанными на мороз. Пижоны…
Трое колдунов были совсем молодыми ребятами — лет двадцати, не больше — этакие знаете ли хлюсты — тонкокостные, высокие, стройные, с надменными породистыми лицами — типичная "золотая молодежь". Конечно не исключено, что старший помощник все это себе надумал — просто не любил он эту категорию населения, а на самом деле ребята днем не вылезали из учебных аудиторий и лабораторий, а вечерами грызли гранит науки, зачитывая конспекты до дыр. Хотя, конечно, вряд ли… — рожи не те.
В любом случае — золотая это молодежь, или наоборот — рабоче-крестьянская, старший помощник явственно чувствовал, что проблем с ними не будет — свернет головы, как цыплятам. Зато четвертый — как бы в компенсацию, был матерым человечищем — тоже высокий, но из-за ширины плеч, казавшийся коренастым, с тяжелым угрюмым взглядом из запавших глазниц худого скуластого лица. В отношении его никаких шапкозакидательных настроений у Дениса не возникло и даже наоборот — тревожно засосало под ложечкой. Но, засосало, или не засосало, никого не интересует — билеты взяты, надо ехать.
Проинспектировав поочередно джип, сортир, баню и "коттедж" и, естественно, не найдя там никаких обгорелых останков, колдуны, с недовольным видом, подошли к солдатам, внимательно следившими за их действиями. Образовавшаяся диспозиция выглядела следующим образом: напротив плотной и слегка неровной шеренги из двенадцати бойцов, настороженно глядевших на контрагентов, на расстоянии двух метров от них расположилась ломанная линия из четверых колдунов, смотрящих на зондеркоманду, как солдат на вошь.
В том, что заявленные результаты операции не были достигнуты, каждая из сторон была склонна обвинять другую. Никакие доводы "pro" и "contra", которые могли бы предоставить оппоненты, никто принимать в расчет не собирался.
Колдунам было наплевать, что каратели честно выполнили свою часть работы, а именно: уничтожили из гранатометов все имеющиеся объекты на указанной территории, а затем расстреляли руины из автоматов в упор. Толку-то? — нужного трупа в развалинах не оказалось — значит плохо стреляли!