По первому вопросу, никакого определенного мнения, ни у одного из участников совещания, не было. Все трое, фигурально выражаясь, чесали в затылках, смущенно переглядывались и пожимали плечами. По второму — все сошлись во мнении, что серп следует сохранить, несмотря на опасность быть отслеженным колдунами — никто не мог дать гарантии, что серп не "светит", как фонарь в ночи, и что за ним не придут законные владельцы, но уж больно хорошо он показал себя в драке — добровольно лишаться такого инструмента рука не поднималась.
Оставалось только решить, как уменьшить, или вообще избавиться от "свечения" — новые разборки были никому не нужны. Тут мнения разделились: Байгол предлагал футляр из серебра, Ночной Волк — свинцовые ножны. Старший помощник, по привычке, прибег к компромиссу — предложил заказать у ювелира свинцовый футляр с внутренним и внешним серебрением — три в одном. Решение было принято единогласно, правда осадочек остался — никто не был уверен, что, рано или поздно, зловредные колдуны не потребуют "чертов серп" назад. И что тогда делать? Вопрос…
Ну, а так все было неплохо — практически большая белая полоса: Юлька нервы не мотала, больше из своего Куршевеля не звонила; здоровье, подорванное серпом и файерболом восстановилось; готовили в "Черепахе", как обычно, вкусно; "черепашки" попадались вполне себе приличные — что еще нужно человеку, чтобы встретить старость… тьфу ты! — чтобы не знать горя в любом возрасте? Ну-у… может быть еще любимая работа, так и она у Дениса была — есть такая профессия шастать по разным мирам — очень, знаете ли, интересная — с людьми и на свежем воздухе.
В тот вечер, поужинав и поболтав с Полиной, старший помощник, пребывая в совершено благодушном настроении, направился в бар, где немедленно положил глаз на совершенно фантастическую брюнетку — девять баллов по шкале Бофорта… в смысле — Дениса, если вообще не все десять! Красавица, сидевшая за стойкой, в компании двух молодых людей, с которыми оживленно общалась, почувствовав горячий и не побоимся этого слова — жгучий интерес со стороны старшего помощника, оглянулась, смерила его пристальным взглядом синих глаз, что при наличии белой кожи и густых смоляных волос, давало совершенно сногсшибательный результат и, несколько неожиданно для Дениса, призывно улыбнулась. Совершенно не считая себя каким-то Квазимодой, он все-таки он на свой счет особо не обольщался, писанным красавцем себя не считал, полагая, что все его достоинства спрятаны глубоко внутри.
Ну, что ж… долго дразнить мою собаку не придется — примерно в таком духе высказался как-то Джером К. Джером, правда по другому поводу. Ничтожно сумняшеся, старший помощник направился к роковой фемине, одобрительно глядевшей на него с улыбкой Моны Лизы — легкой и немного загадочной. Неодобрительные, а если называть вещи своими именам — злые взгляды ее соседей по барной стойке, Дениса волновали мало. От его робости в общении с противоположным полом, свойственной ему в первой жизни, в нынешней не осталось и следа. Теперь старший помощник придерживался принципа: лучше попробовать и пожалеть, чем не попробовать и пожалеть.
Если знойная женщина — мечта поэта, пошлет, то он ничего не теряет — никакого психологического удара по чувству уверенности в себе не будет, просто найдет другую, чуть попроще — ночью, в общем-то, все кошки серы, но зато, если не пошлет… Реакция же ее спутников, или случайных знакомых — нам татарам параллельно, старшего помощника совершенно не интересовала — не будут грубить — и он не будет, будут — значит ребятам сегодня не повезло.
— Привет, я — Денис! — широко улыбнулся старший помощник.
— Жанна! — так же широко улыбнулась девушка.
— Слышь, Денис! — грубо, можно даже сказать — бестактно, прервал процедуру знакомства сосед девушки, сидящий справа от нее — крепкий, коротко стриженный, хорошо одетый, но все равно быдловатого вида блондин. — А со мной не хочешь познакомиться!?! — с этими словами он сунул род нос старшему помощнику большой кулак, поросший жесткими белесыми волосами.
— Твой друг? — Денис кивнул на блондина.
— Нет, — безмятежно улыбнулась Жанна, — просто подсел.
— Потанцуем? — предложил старший помощник.
— С удовольствием! — девушка стала поворачиваться, чтобы спуститься с высокого барного стула.
И в эту секунду быдловатый блондин молча, без объявления войны, атаковал Дениса — провел уракен левой рукой, кулак которой находился в считанных сантиметрах от головы старшего помощника. Уйти от такого удара невозможно — именно так полагал агрессор, но не учел, что противник может знать заранее когда и куда будет нанесен удар. От уракена Денис уклонился — убрал голову в сторону, а вот блондинчик полностью открыл левый бок, куда ему и прилетело под ребра.
Удар был кроткий, резкий и удручающе сильный. Коротко хрюкнув, быдло-каратист прилег головой на барную стойку и затосковал. Левый сосед Жанны, похожий на поверженного блондина, только более жирный и весь какой-то оплывший, смотревший в начале этой безобразной сцены на старшего помощника, как Ленин на буржуазию, отвел испуганный взгляд и уставился в свой стакан. Инцидент был исчерпан.
— Люблю смелых мужчин! — сообщила Жанна, прижимаясь горячим и гибким телом к старшему помощнику.
— А смелых мужчин с платиновой картой? — улыбнулся Денис.
— А разве такие бывают? — удивилась девушка. — И в чем отличие от золотой?
— Пойдем, покажу, — предложил старший помощник.
— Пойдем! — азартно улыбнулась Жанна.
Её небольшие, красиво очерченные груди, с задорно торчащими розовыми сосками, плавно колыхались вместе с наездницей, оседлавшей Дениса, а между ними, в каком-то завораживающем ритме, двигался красивый кулон с большим зеленым камнем, внутри которого вспыхивали и гасли огоньки, сплетаясь на мгновение в какие-то странные узоры, чтобы в следующее мгновение разлететься искрами от костра. Зрелище было завораживающее…
*****
"Дежавю…" — подумал Денис, осознав, что снова сидит голым, прикованным к холодному стулу и смотрит в спину человека, который отвернувшись от него, с профессиональным интересом разглядывает разнообразные никелированные инструменты, разложенные на стеклянном столе, как то: щипчики, крючочки, плоскогубцы, скальпели самого разного размера, сверла, электрическую дрель и прочий хирургический инструмент.
По словам немецкого философа Георга Вильгельма Фридриха Гегеля, ошибочно приписываемых бородатому Карле, история повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса. Но! Не всегда. Далеко не всегда. Иногда оба раза в виде фарса, а иногда — трагедии.
Денису достался второй вариант, потому что сложно посчитать фарсом то, что ты снова сидишь голым, прикованным к холодному стулу и смотришь в спину человека, который отвернувшись от тебя, с профессиональным интересом разглядывает разнообразные никелированные инструменты, разложенные на стеклянном столе, как то: щипчики, крючочки, плоскогубцы, скальпели самого разного размера, сверла, электрическую дрель и прочий хирургический инструмент.
Особое беспокойство вызывал тот факт, что человек этот на хирурга был совершенно не похож, а вовсе даже наоборот — похож на мясника, ну-у… или, в лучшем случае — на патологоанатома. Впрочем, что в данной ситуации "лучше", а что "хуже" — спорный вопрос. Отрицательный шарм добавлял мяснику/патологоанатому большой клеенчатый передник — видимо для того, чтобы не испачкаться в крови…
*****