"Пытать будут…" — грустно предположил внутренний голос.
"Похоже на то…" — тоскливо согласился с ним Денис.
"Полицейские, или бандиты?" — внезапно озадачился голос.
"А ни один хрен?" — вздохнул старший помощник.
"Тоже верно… — согласился голос. — Нам татарам все равно…"
Пакостно стало на душе у Дениса. Не так он представлял встречу с костлявой, не так… Жила у него в глубине души надежда, что встретит Смерть с мечом в руке и тогда прямой путь в Вальхаллу, в чертоги Одина, где будет вечная веселуха — днем сражения, вечером — пир с валькириями. Правда потом все равно придется выйти на последний бой, когда наступит Рагнарёк. Ну, так то потом. А так запытают суки и черт знает куда попадешь… То ли от холода, то ли от все сильнее накатывающего страха, Дениса стала бить крупная дрожь.
— Замерз? — с веселой улыбкой полюбопытствовал голубоглазый коренастый крепыш, появляясь из-за спины старшего помощника. — Нич-чо! Ща согреешься, болезный! — осклабился он, зажигая паяльную лампу. Шутка была по достоинству оценена благодарными зрителями — довольный ржач раздался за спиной несчастного пленника.
Тоска и смертный ужас охватили Дениса. Он прекрасно знал, что хорошо зафиксированная девушка в предварительных ласках не нуждается — его пытали, он пытал, так что никаких иллюзий по поводу своей дальнейшей судьбы не испытывал. А то, что "газосварщик", в отличие от Гюльчатай, личика не прятал, однозначно свидетельствовало о том, что оставлять в живых старшего помощника не собираются.
Утверждение: "Все, что нас не убивает, делает нас сильнее", на первый взгляд выглядит бесспорным. Но, только на первый. Определенный жизненный опыт, не усиливает человека, а наоборот, ослабляет — иногда лучше не знать о том, что тебя ждет. А Денис, к сожалению, хорошо знал — первое время, после чудесного освобождения из лап "инквизиторов" в Паранге, он жаренное мясо есть не мог. Запашок-с знаете ли… Что свиной жир, что человечий, при соприкосновении с огнем, воняют одинаково. Иногда, после знакомства с очередным, не слишком привлекательным экземпляром "царя природы", старшему помощнику приходила в голову мысль, что это не случайно. Просто, многие люди — свиньи.
Но, в данный момент, Денису было не до абстрактных размышлений и умственных абстракций, ощущение наступающего смертного часа, усиленное знанием, ЧТО предстоит пережить, прежде, чем этот час придет, выбило все мысли из головы, оставив там лишь первый основной инстинкт — инстинкт самосохранения. От попытки разорвать связывающие его путы, жилы вздулись на шее старшего помощника, а глаза стали красными из-за полопавшихся капилляров. Однако, единственное, чего он достиг всеми этими усилиями, была ехидная улыбка "крепыша".
Эта улыбка была последней каплей. Ярость охватила Дениса — согласитесь, все лучше, чем тоска, уныние и страх. Страстно возжелал он — никакого сравнения с жаждой женщины, чтобы хоть ненадолго, хоть на минуту, вернулась "длинная рука", чтобы смог он вдавить эти голубые глазки прямо в мозг "крепышу", чтобы смог выбить ему все зубы, а потом свернуть эту бычью шею, а затем подхватить "волшебную лампу Аладдина" и ЖЕЧЬ! ЖЕЧЬ!! ЖЕЧЬ!!! всех, кто собрался у него за спиной.
Но… бодливой корове Бог рог не дает, мечты сбываются только в больших и богатых корпорациях, причем лишь у крупных акционеров, а у обычных людей с этим напряженка. Однако, высшие силы не остались равнодушны к страстной мольбе старшего помощника — недаром в Писании сказано: "Просите и дано вам будет! Ищите и обрящете!". Правда, дано было не совсем то, что просил Денис — его, вместо возвращения "длинной руки", выбило в фар-и-хлайн. Но, согласитесь, гораздо лучше сверху смотреть, как твое тело жгут паяльной лампой, чем находиться в этот момент в этом самом теле. Если ты, конечно же, не мазохист эксцентрик.
"Кадат вернулся…" — невозмутимо констатировал внутренний голос.
"Жаль, что ненадолго… — так же отстраненно согласился с ним старший помощник.
"Но, хоть больно не будет!" — попытался найти хоть какой-нибудь позитив голос.
"И то хлеб…" — холодно усмехнулся Денису поражаясь тому, какие самые разные события могут доставить одинаковую радость человеку: начиная от покупки нового джета "Gulfstream G500", или годовой аренды полного состава конкурса "Мисс Вселенная" в личное пользование, до возможности самостоятельно, а не через трубочку из живота, пописать, или безболезненно умереть.
Старший помощник осмотрелся и вопрос, заинтересовавший немного ранее внутренний голос, был снят с повестки дня в связи с полученным на него ответом — среди людей, расположившихся за спиной "нижнего" Дениса, присутствовал Казак — владелец и директор ЧОПа "Вихрь". Стало быть, люди, скопившиеся в заброшенном цехе, были бандитами. Хотя…
А между тем "внизу", в плотном физическом мире, события приняли неожиданный оборот. Причем неожиданным он стал не только для зрителей, собравшихся в "театре одного актера", но и для самого актера, в принципе, уже смирившегося со своей участью. Вместо того, чтобы молча, или же с воплями и мольбами ждать, когда его начнут "отогревать" паяльной лампой, или же биться в бесполезной истерике, как ожидала почтеннейшая публика, "нижний" Денис, к удивлению "верхнего", заговорил:
— Казак! — голос "нижнего" старшего помощника звучал громко, бесстрастно и уверенно. Так мог бы разговаривать терминатор с отключенным блоком управления эмоциями. — Подойди, а псов своих отгони, слово не для них. — Слово "слово", прозвучало, как "СЛОВО" — величественно, безапелляционно и грозно.
Медленно, словно свет, гаснущий в зрительном зале перед началом спектакля, с лиц собравшихся сползло беззаботное злое веселье и так же медленно сменилось не менее злой настороженностью. Напряженная, тревожная тишина повисла в огромном пустом помещении.
— Казак! О чем этот жмур бакланит!? — выразил общее недоумение один из собравшихся — высокий, спортивный мужчина с неприятным шрамом через все лицо.
— А ты, что, Артист, спросить с меня хочешь? — ровным тоном, не повышая голоса, мгновенно отреагировал "предводитель дворянства", хорошо знавший, как держать свою свору в узде.
Отповедь возымела свое действие — шрамированный поскучнел, отвел глаза и отвернулся, а Казак тяжелым взглядом обвел собравшихся. Больше никто ни на какие вопросы не отважился, за исключением "газосварщика":
— А мне, что делать? — недоуменно захлопал голубыми глазками "крепыш".
— Погаси пока, и к ним отойди, — распорядился господин Челбанутев и кивнул в сторону "группы товарищей".
Дождавшись, пока соратники отодвинутся на расстояние, не позволяющее прослушивание, Казак приблизился к "нижнему" Денису и негромко заговорил:
— Ну-у… говори, — жестко ухмыльнулся он, глядя в безмятежное, словно у статуи, лицо старшего помощника. — Только учти… — чем он собрался напугать Дениса осталось неизвестным.
— Заткнись и слушай, — бесстрастно распорядился старший помощник. Казак от неожиданности икнул и… замолчал. — Вампира помнишь? — от такого вопроса, прозвучавшего, как гром среди ясного неба, господин Челбанутев вздрогнул, а глазки его испуганно забегали. — Помнишь, — холодно констатировал Денис. — Если со мной что-нибудь случится, он к тебе заглянет еще раз. И учти, — глаза "статуи" сделались бездонными и мертвыми. — Он тебя не просто высушит. Он выпьет твою поганую душонку. Не будет никакого перерождения, — губы "нижнего" Дениса растянулись в безжалостной ухмылке: — Даже помоечной крысой не возродишься. Умрешь истинной смертью.
Казак с первых же слов поверил этому голому типу. Полностью и безоговорочно. Было в глазах этого… демона — точно демона! — вот правильное определение этого существа, что-то напугавшее директора ЧОПа до внутренней дрожи, хотя трусом Казак никак не был, трусы на такой работе не удерживаются и командных высот не достигают. Просто, ему с самого начала не нравилась вся эта история со святой местью — "тоже мне, благородные разбойники нашлись" — презрительно морщась думал Казак, когда "горячие финские парни" подавляющим большинством голосов, а точнее говоря — единогласно, решили устроить джихад. "Дубровские!" — кривился директор ЧОПа, но братва настаивала — пришлось впрягаться.