Значение слова "безальтернативной" было правильно понято лишь Казаком да парочкой "старослужащих", окончивших среднюю школу еще в Советском Союзе. Жертвы же ЕГЭ восприняли сообщение по разному — меньшая часть — "меньшевики", так сказать, решили, что их убьют безболезненно, а большая — "большевики" — что наоборот.
— А сам-то не зашухеришь? — прищурился кто-то из молодняка.
— Позором не хвастаются, — угрюмо процедил Денис, одновременно сдвигая точку сборки в положение "Смерть". Пережитая встряска благотворно повлияла на возвращение экстрасенсорных способностей старшего помощника и точка сборки двигалась беспроблемно, как до приснопамятной активации Дара — чума на оба эти дома, что на Дар, что на спонтанную активацию.
— И последнее, — продолжил старший помощник. — Где то, что здесь лежало? — он кивнул на портсигар.
Задав вопрос, он стал внимательно вглядываться в лица бандитов, буквально впиваясь в них взглядом, под которым они начинали нервничать, переминаться с ноги на ногу и отводить глаза. Так продолжалось пока очередь не дошла до "лица со шрамом".
"Артист" — Денис вспомнил эпизод, увиденный "сверху".
"Он взял!" — безапелляционно заявил внутренний голос.
"Похоже на то…" — согласился с ним старший помощник — поведение "шрамированного" чем-то неуловимо отличалось от остальных. Вот вроде бы всё, как у всех — так же глазки отводит, так же мнется, как булочка в жопе, а что-то не так…
— Артист, куда руку дел? — прищурился Денис.
Остальные бандиты, включая Казака, сначала удивленно уставились на старшего помощника, недоумевая, откуда он узнал погоняло их боевого товарища, а потом, вопросительно, на самого Артиста — мол, а действительно, куда это ты дел какую-то там руку?
— Выбросил… — буркнул "лицо со шрамом" и скривился: — Гадость такая!
— Придется найти, — с обманчивой мягкостью отреагировал Денис.
— А если не найду, что сделаешь!? — окрысился Артист.
— Увидишь, — бесстрастно пообещал старший помощник.
В обратный путь отправились вчетвером на огромном, размером с автобус, внедорожнике Казака: Денис, Артист, Казак и "газосварщик" в качестве водителя. Директор ЧОПа, по плебейской привычке, уселся рядом с водителем и небольшой кортеж — присутствовала еще машина с охраной, тронулся в путь. Старший помощник подозревал, что Казак поехал сопровождающим, чтобы избежать любых инцидентов — его сотрудники, "горячие финские парни", конечно имели определенное понятие о трудовой и исполнительской дисциплине, но явно в объемах недостаточных для того, чтобы их начальник мог с твердостью сказать самому себе, что гарантирован от новой встречи с вампиром. По крайней мере, Денис полагал, что Казак именно так считает, потому-то сам и повез и его и этого чистоплюя — рука сушеная ему видишь ли помешала, козлу. Короче говоря, директор ЧОПа прихватил с собой "токсичный актив" — чтобы на глазах был. В кабине царило угрюмое молчание, пока Артист не произнес:
— Тормозни, Заморыш, вроде здесь…
"Я бы эту суку, — подумал старший помощник, — назвал бы Сучий Крепыш. Почему Заморыш-то? Болел что ли в детстве?"
Денис крайне негативно относился к "газосварщику", собиравшемуся его сжечь. Умом понимал, что остальные ничем не лучше, но сердцу не прикажешь.
"Все правильно, — вылез со своими комментариями внутренний голос. — Все на контрастах: если здоровенный детина — значит Малыш, если дурак — Умник, или Профессор. Ну, и так далее…"
У старшего помощника были контраргументы, вроде этимологии погоняла "Артист" — здесь явно не обошлось без Аль Пачино, но он решил, что время и место для филологического диспута неподходящие — надо помочь "лицу со шрамом" в его поисках Байгола, поэтому вслед за ним выбрался из машины. Не остался на месте и Казак, а вслед за ним покинул свое рабочее место за баранкой и "газосварщик".
— Чего ищем-то? — хохотнул Заморыш, — золото что ли? — Директор ЧОПа тоже с интересом уставился на Дениса.
— Нет, — покачал головой старший помощник, — не золото. Ищем кисть руки, засушенную, черную, сморщенную.
От полученной информации "газосварщик" перестал улыбаться и брезгливо поморщился, Казак же едва заметно покивал головой, видимо соглашаясь со своими интуитивными представлениями об атрибутах, необходимых для колдовской деятельности, как то: менструальная кровь сорокалетней девственницы; корень мандрагоры; ноготь чиновника, не берущего взяток; сопли гигантской черепахи; слезы прокурора, пролитые от осознания судебной ошибки и прочие магические ингредиенты.
— Гадость какая! — выразил свое отношение к объекту поисков Заморыш. — Б-р-р-р! Противно!
… ага-ага… жечь живого человек тебе не противно…
… а засушенная кисть — значитца противно…
… понятно… ну, погоди сук-ка… рассчитаемся…
Десять минут поисков ничего не дали — вместилища Байгола ни на проезжей части, ни на тротуаре не оказалось. Или тяжелые грузовики и автобусы в блин раскатали, а потом этот блин кто-то намотал на колесо и увез, или бродячие собаки подобрали, или Артист с местом ошибся, или дворник гастарбайтер подмел, или черт знает что. Особо смущенным "лицо со шрамом" на выглядело — типа, ну, нет и нет, и хрен-то с ним! и это особенно взбесило Дениса.
— Спиздил кто-то твое сокровище, — открыто ухмыльнулся Артист. — А может я с местом чуток ошибся, — он издевательски развел руками.
Удержать гнев в узде стоило старшему помощнику огромных усилий, но он удержал.
— Время тебе до полуночи, — бесстрастно произнес он, развернулся и шагнул к машине.
— А потом что! Убьешь!? — насмешливо крикнул ему вслед шрамированный, но отвечать Денис не стал и молча и внешне спокойно, хотя внутри все клокотало, уселся на свое место.
В дальнейший путь отправились втроем — без Артиста, который, то ли, несмотря на свою браваду, остался продолжать поиски, то ли пересел в машину охраны. И это было хорошо, потому что нервы старшего помощника, от всего навалившегося, были ни к черту — того и гляди сорвется, а это будет преждевременно — оставался шанс, что "лицо со шрамом" вернет пропажу. Молчание в кабине было тяжелым — хоть топор вешай, поэтому, когда огромный внедорожник остановился рядом с парадной Дениса, все трое испытали облегчение. Тем большим было удивление старшего помощника, когда вслед за ним из кабины выбрался и Казак — вроде бы никакого удовольствия от общества друг друга никто из них не испытывал. Заморыш тоже хотел выйти, но директор ЧОПа молча покачал головой и голубоглазый крепыш остался на месте.
— Я вот что хочу сказать, — негромко начал Казак, когда они отошли от машины, — пацаны в команде разные есть… — он сделал паузу, вглядываясь в лицо Дениса, пытаясь разглядеть на нем понимание всей тяжести складывающейся ситуации, но обнаружил лишь отстраненность и индифферентность. Тяжело вздохнув, директор ЧОПа продолжил: — Самые отмороженные собираются "У гнома"… клуб такой… на севере… — Выслушав Казака, старший помощник едва заметно кивнул, показывая, что понял намек. По данному вопросу их интересы совпадали — неприятности были не нужны никому из них.
— Кто меня сдал? Полковник Васильев? — небрежно полюбопытствовал Денис. — Или кто-то из майоров? Силизнев? — предположил он. — А может — Визанцев? — Старший помощник до конца еще не решил, будет разбираться с продажными ментами, или нет, но, на всякий случай, информацией решил разжиться, раз уж представилась такая оказия — Казак просит об одолжении — значит пусть платит.
— Силизнев, — пожевав губами, выдавил директор ЧОПа. Чувствовалось, что сдавать своих информаторов ему и неприятно и непривычно, но, коготок увяз — всей птичке пропасть. В этот момент старший помощник ощутил захлестывающую радость — он почувствовал, что Казак говорит правду! Ему стоило больших трудов сохранить покерфейс.