Спустя пару минут движение силуэта оргациклаСофрата существенно замедлилось, и я повторил его действия. Видимо, мы въезжали в отсек, где обитала основная масса жителей города. Мои предположения подтвердились, когда сияние тысяч огней захлестнуло меня и чуть не выжгло верхний слой сетчатки. Мгновение — и светофильтры моего транспорта затемнились. Вот только чтобы вернуть себе способность видеть, мне пришлось практически остановиться и, крепко зажмурив глаза, какое-то время находиться в таком неудобном положении.
— Эй, что случилось? — услышал я голос моего спутника.
Пробормотав нечто невразумительное, я всё ещё пытался вернуть себе нормальное зрение.
— Оу, совсем забыл предупредить об этой иллюминации. Мы тут редко на поверхность всплываем, так что приходится использовать другие способы освещения. Ну и, конечно, кое-кто из совета города проявил фантазию и предложил такое многоцветье. Мы-то уже за столько циклов привыкли, а вам, наверное, кажется, что всё вокруг слишком сумбурно и ярко. Думаю, стоит пока одеть защитные очки. Как только прибудем на место, достану пару, — обнадёжил Софрат.
Ну что ж, теперь мне точно стало легче. Правда, зрение моё окончательно не восстановилось, и окружающие предметы всё ещё оставались расфокусированными. Очередной раз проморгавшись и слегка помассировав края глазных яблок, я решил, что вновь могу управлять оргациклом.
Постепенно набирая скорость, я следовал за порядком удалившимся от меня проводником. Стараясь особо не глазеть по сторонам, чтобы ещё раз не обжечь себе сетчатку, я сосредоточился на дороге. Хорошо, что ехать нам пришлось недолго. И вот мы уже находимся внутри одного из колоннообразных зданий. Видимо, здесь эта форма наиболее распространена для создания типовых помещений. Возможно, принцип сопротивляемости материала диктует именно такие условия. Ведь находясь постоянно на большой глубине, медузополис испытывает сильное давление на свою внешнюю оболочку. И одним из факторов, помогающих сдерживать столь мощную нагрузку, является своеобразное внутреннее строение многочисленных сооружений цилиндрической формы.
Так, во всяком случае, мне думалось. Как-никак не зря я проводил долгие часы, впихивая себе в голову множество разнообразной информации. Иногда мне казалось, что я какой-то маньяк, помешанный на поглощении любых знаний. В такие моменты я делал несколько глубоких вдохов и продолжал заниматься приятным для меня делом.
Пока в моей голове роились все эти мысли, Софрат почти что вытащил меня из транспортного средства и водрузил на голову липкую повязку, пахнущую чем-то цветочным. Поначалу аморфная, но вскоре принявшая форму моего черепа, эта лента словно немного впиталась в мою кожу. Немного испугавшись, я уже поднял руки, чтобы сорвать её. Но меня остановил голос сопровождающего.
— Не волнуйтесь, это те самые защитные очки, про которые я говорил. Симбионт с определёнными функциями. Самонастраивающийся и адаптирующийся. Поэтому расслабьтесь и наслаждайтесь плодами направленной эволюции, — с улыбкой успокоил меня Софрат.
Я последовал его совету и открыл глаза, которые секунду назад от неожиданности захлопнул. И тут же ошалел от увиденного. Казалось, до этого я смотрел на мир сквозь мутную пелену. И только сейчас передо мной открылась истинная красота окружающей реальности. Настолько чётко и в полных красках я видел всё.
— Поначалу покажется, что ты буквально всевидящ. Но это эффект влияния на мозг рецепторов очков. И это ещё не полный перечень их функций. Там и рентгеновское зрение, тепловое и ещё парочка интересных плюсов. Но всё это после. Пока достаточно обычного виденья. Кстати, наши учёные заинтересовались устройством у вас на руке. Сейчас оно находится в одном из наших исследовательских центров. Надеюсь, вы не против? Мы вернём его по первому вашему слову, — оторвал меня от созерцания восхитительности окружающего мира Софрат.
Собравшись, я ответил, что, в принципе, всё нормально, но хотелось бы вернуть мой мнемонатор как можно быстрее. Так как без него я чувствую себя неуютно. Странно, что только после слов моего проводника я вспомнил о столь необходимой мне интеллектуальной тяжести на руке.
— Так вот он какой, наш гость с поверхности, — услышал я незнакомый голос за своей спиной.
Обернувшись, я лицезрел пожилого мужчину с небольшой бородкой и умиротворённым выражением лица. Был он слегка полноват, а в волосах пробивалась заметная седина, но это нисколько не сказывалось на его резких и энергичных движениях.