— Эх, Алеша, даже старику облегчить страдания по-человечески не можешь, — оскалился Босяк. — Решено, — рубанул он рукой воздух, — быть тебе Алешей пока Улей не приберёт!
Кивнул — сил на внятный ответ уже не оставалось — показал ему, что в погрузке оружия я им не помощник. И стал плестись от кабинета к кабинету в поисках ингредиентов.
Коньяк стоял в старом шкафообразном сейфе, а тот, в свою очередь, в кабинете начальника оперативного отдела. Сам начальник сидел за рабочим столом с аккуратной дыркой во лбу и табельным оружием в руке. Видимо, пустил себе пулю в голову, как только пропала связь или того раньше, во время кисляка.
Печалило то, что пузатая бутылка с коричневатым напитком внутри стояла в сейфе початая. Значит, придётся искать недостающий объём спирта у других. «Даже после смерти не можешь толком послужить народу», — бросил на выходе. Нет, определённо, споровое голодание влияет на меня не лучшим образом.
Вспомнил планировку своего районного отдела. Наведался к операм. Застал одного из них за не самым приятным для человеческих глаз занятием. Прежде чем принять решение осмотрелся.
Отчётливо наблюдались следы борьбы. Кровь на стенах, опрокинутые столы с обглоданными косточками под ними и всего лишь один мертвяк, уже слабо напоминающий человека, но слишком занятый едой, чтобы отвлечься на меня. Похоже, несколько оперов обратились раньше своих коллег и принялись с весёлым урчанием их поедать, а потом, когда пища закончилась, встал вопрос сильнейшего и в данный момент сильный поедает слабого.
Потёр руки, сказав беззвучно: «Ты-то мне и нужен, красавчик!».
Заражённый отвлёкся от своего занятия. Резко обернулся и прыгнул на меня. Активировал способность, разминулся с острыми, аки бритва когтями, вывалился из ускорения за спиной бегуна. Тот завяз когтистой лапой в стене.
Дёрнул чекан, который после муровского весил, словно пушинка. И загнал острый конец под тонкий защитный нарост на споровом мешке. Туша весом под центнер завалилась «мордой в салат», а я достал нож и приступил к разделке.
Почему-то с первого раза запомнилось, как это делает Мясник, наблюдая за его точными движениями при разделке то ли кусача, то ли рубера, и старался повторить за ним. Разрезал строго по шву, который разделялся чем-то, что по форме напоминает чесночные дольки. Раскрыл споровой мешок, вынул спутанный комок чёрных нитей, покатал его в руках.
Через минуту такой работы на руках осталось два спорана. Убрал в карман. «За водкой пришёл — два спорана нашёл!», — не было придела моей радости.
К счастью или к горю, но везло мне капитально. В ящике нетронутого углового стола нашлась целая бутылка водки, а в качестве марли я решил приспособить хлопковый платок, что обнаружил там же.
Без сожаления вылил четверть бутылки на неудавшегося лотерейщика и его пищу. Влил в бутылку коньяк, что там оставалось — пригубил, не забыв пацанов, убрал бутылку обратно в штаны. Правда, вряд ли они такое оценят, ну да похуй!
Бросил внутрь один шарик, второй спрятал во внутренний карман. Встряхнул, подождал минуту, процедил дикую смесь в бутылку коньяка, а рюмку, что не поместилась там, прямо во флягу и внутрь себя.
Ощущалось, как дерьмо, пропитанное спиртом и коньяком, но всяко лучше, чем у Босяка. Перелил получившийся живчик во флягу, отхлебнул ещё чуть-чуть. Жить стало лучше, жить стало веселей!
Дрожь в руках прошла, ясность мышления вернулась. Разогнул спину, вышел из кабинета, напряг слух. Тишина... Значит, в подвал уже спустились.
Быстро поднялся на второй этаж к двум бедолагам. Обнаружил картину маслом. Один лежит обглоданный с пистолетом в руке и дыркой в черепе. Второй стоит, переминаясь с носка на пятку и обратно. И как выстрел никто не услышал? У них пистолеты выглядят внушительно, чем-то напоминают ТТ с Браунингом. Взять себе, что ли, для коллекции на память?
Почесал затылок, перешагнул трупы, опустился на корточки, отстегнул от мертвяка кобуру, пристегнул себе на пояс. Как-то многовато вещей становится, скоро ходить по-человечески не смогу. Ничего, сейчас своё карман не тянет! Эффект от «натаскивания» Босяка есть — это главное.
Спустился в подвал бряцая сбруей. Перевесил кобуру, перетянул ремешок. Всё равно бряцаю, но уже значительно тише. Люди точно не услышат, если прислушиваться не будут, а заражённым и запаха достаточно.
— Здорово, Алёша! — гыгыкнул Лом, вытаскивая ящик с патронами.