— Понятно, — с долей обречённости сказал я. — А когда у неё пройдут эти процессы, что будет?
— Она станет обычной крысой до поры.
Не вдохновлённый новой информацией, забрал у Костолома свою совесть, которая тут же юркнула в карман, и вышел во двор. Впереди меня ждало долгих два дня лютых тренировок...
Глава 8
На исходе вторых суток почти непрерывных тренировок на стрельбище у меня отсохли руки, ноги, ужасно хотелось спать и началось споровое голодание.
Оно и вынудило меня прекратить. Тренировкам и закалке нет конца, а быть сильным надо уже сейчас. Выход в рейд завтра.
Уже завтра, а я на ногах еле стою, ветер дунет — меня следом унесёт, куда-нибудь в Канзас, надеюсь… Мечтательно улыбнулся, тут же тряхнув головой. Не хватало ещё землю превратить в такой ад.
Возврата назад нет не только потому что нет технологий, позволяющих вернуться, но также из-за паразитов в нашем организме. Они позволяют нам жить, захватывая наше тело, делая нас сильнее, но их желание жить и размножаться вместе с возможностью передаваться от человека или, вернее сказать, от носителя к носителю по воздуху, делает возвращение из Стикса для иммунных невозможным, а для их родных миров — опасным.
Лекции самому себе на основе полученной информации — замечательно! Рефлексия — вообще прекрасно! Только не в том случае, когда ты больше похож на живой труп, чем эти самые живые трупы.
Поэтому вернёмся к вещам более насущным, например к вопросу о том, когда замешать живец? Сейчас, чтобы выпить его сразу по пробуждению или же встать завтра с утра и сделать всё на относительно свежую голову?
Хорошо бы было сделать всё сейчас, но тело слушается слабо. Боюсь переборщить с дозировкой, а то получится не «живая» вода, а «мёртвая». Впрочем, по сказкам мёртвая вода тоже залечивает раны.
— Хм… — Многозначительно хмыкнул собственной затее, почесав заметно отросшую щетину.
Хоть я и разваливаюсь на части и еле стою на ногах, живчик нужно подготовить сейчас. Утром процежу и выпью, только надо записку себе оставить, иначе, чувствую, сам себя в мертвяка превращу ненароком.
Решив так, убрал пристрелянный трофейный пистолет в поясную кобуру. Разрядил «ксюху», ловким движением правой руки поймав выскочивший из патронника патрон… Ладно, не совсем ловким, но хотя бы с земли поднял (хоть и упражнение «дотянитесь рукой до земли, а потом разогнитесь» в моём состоянии было исполнить чертовски сложно).
Сдал «ксюху» обратно в арсенал…
***
Очнулся уже следующим утром в свой «камере класса люкс». На тумбе, рядом с вполне удобно переделанными под кровать нарами, стоял замешанный с вечера эликсир вечной жизни и лежала записка, написанная «гуляющей» рукой.
Голова словно раскалывалась на две половины от темечка и до затылка. В глазах всё плыло. Сфокусировать взгляд на «каракулях» в подсказке, что я оставил для себя, стоило очень больших трудов. Лишь обрывок мысли о том, что в ней написано очень важное уточнение по поводу мутного содержимого бутылки не давала мне смять её и тут же опрокинуть внутрь это самое содержимое.
Словно бы внутреннее предчувствие беды и смертельной угрозы от той вещи, которая регулярно спасает жизнь всем тем, кому не повезло выжить в первые часы этого ада.
Отложил записку трясущимися руками, вновь посмотрел на бутылку… что же с тобой не так?
Взял тару с живчиком в руки, и только чуть не проткнув себе глаз, заметил «неправильность» раствора. На дно бутылки с отнюдь не прозрачной жидкостью осел осадок от растворённых за ночь споранов. Тёмно-жёлтый, темнее обычного песка и невероятно ядовитый.
Довелось мне слышать от парней, что некоторые старожилы могут выпить одну порцию непроцеженного живчика. Мол, у организма от долгого употребления этого необходимого зла со временем вырабатывается защита от токсинов, содержащихся в споранах.
О возможности организма бороться с ядом живчика я раздумывал одновременно с тем, как пытался трясущимися руками процедить живец и не разлить его окончательно. Занятие не из лёгких, когда ты по собственной глупости довёл свой организм до истощения и требуешь от него невозможного почти каждый день.
Однако, вроде, что-то из таких тренировок выходит. По крайней мере я уже не боюсь умереть от встречи с мертвяком вплоть до топтуна, а вот после топтуна… Беги — не беги, а судьба догонит, как говорится.
Залпом выпиваю амброзию, замешанную без изысков, на водке, соде и каком-то перетёртом порошке, который порекомендовал оружейник банды для смягчения вкуса. Морщусь и сплёвываю вязкую слюну. Слюна повисает на моей нижней губе и спадает на заметно отросшую бороду. Отмечаю, что живец и правда не так противен на вкус, как предыдущая моя самостоятельная и не совсем удачная, стоит признать, практика в его изготовлении.