— Должен заметить, что видимых трудностей не испытывать — не значит: «не ощущать страх и дыханье смерти у плеча», — слегка язвительно ответил он, передразнивая интонации Босяка.
— Ладно-ладно, парни, как только дойдём до стаба, постараюсь разобраться со своими новыми силами. Да, и, к тому же, я понимаю, что помощник главы отряда охотника за головами не может быть сильнее самого главы в несколько раз.
Надеюсь, все помнят изначальный план? — спросил, когда наш отряд уже оказался на стабильном клочке земли. Дождавшись кивка ото всей группы, сказал: — отлично! Тогда вы связывайтесь, развязывайтесь, подготавливайтесь в общем, а я покамест разберусь в себе. Посох не трогать — йобом токнет так, что не встанете потом, с этим предупреждением ушёл внутрь себя.
***
Внутри было как-то пустовато, лишь второй я парил где-то вдали. Тот самый зверь, который является по совместительству голосом разума и тот, от которого я постоянно получаю оплеухи, если делаю что-то не так.
Все мои предыдущие визиты сюда носили либо очень краткосрочный характер, либо являлись вынужденным заточением от монстра, свободу которого я не ограничивал ровно никак. Понимал: бесполезно — порвёт любые цепи, бессмысленно — без него мне всё равно не справиться с великим множеством проблем этого мира.
— О, привет, Алеша! — поздоровался он, почувствовал моё внимание к своей персоне.
— Привет, Саша! — радостно ответил я, после чего дал себе в печень. Скривился от боли, но на нём это тоже проявилось. — Я тут клапан ищу один, с силой, которую получил недавно, убавить надо, а то сотоварищей пугаю и рискую спалиться раньше времени.
— Пф, а я почём знаю? Это у нас ты отличился, совершенно без моего участия. За что, кстати, немного обидно. Я чувствовал всё то, что ты, силу того мутанта и гадкие мысли этой падали. Ух, если бы ты пустил меня порулить — я бы развлёкся.
— Ага, и завалил бы нам всё, а так и чисто, и быстро, и красиво.
Представил себе собственное тело и источники сил. Ментальных — белый источник находился где-то у мозжечка. Физических — красный у паха. И источники каждой из своих способностей.
Один, как и ожидалось мной, предстал совершенно иным. Огромный шар чёрного цвета, раза в три больше совокупных сил всех моих источников вместе со способностями, от которого идут маленькие шланги ко всем остальным, примерно раз в удар сердца по ним стекает в другие источники избыточная сила — механизм безопасности от самого себя, а заодно возможность стать сильнее, просто находясь на черноте.
— Так, ну где она, эта сила скреббера, я понял, только вот как её заглушить?
— Просто наладь процесс обоюдной перекачки сил, а не стравливания. Когда надо будет — в дар перекачаешь, когда по черноте пойдёшь — опять назад. К тому же, как я понял, твои «друзья» хотят, чтобы ты перестал всех пугать своей аурой, а для этого достаточно наладить распределение силы не в одном источнике, а в нескольких. Попробуй создать сосуды силы в конечностях и подведи туда шланги, так сказать.
Поступил по совету монстра внутри и почувствовал, как становлюсь сильнее физически, а источник силы скреббера на треть меньше.
***
Вынырнул из глубин сознания и спросил:
— Ну, как я теперь ощущаюсь?
— Менее пугающе и более цельно. Словно пересобрался и нашёл, куда девать избыток силы с пользой, — ответил Босяк.
— Согласен с коллегой, кэп. Ты стал равен нам по силам, и больше не душишь аурой.
— А у вас, как я посмотрю, всё готово к началу операции «нос в пуху, а в жопе ветка — это к вам ползёт разведка»? — осмотрел на совесть связанную часть нашего отряда.
— Да, мы готовы к тому, чтобы разведать стаб. Только скажи, Алеша.
— Что значит «только скажи»? Это ты командир или я, Босяк?
— Я. Но на тебя поставлено слишком многое, к тому же первоначально — это твой план.
— Раз мой, значит чего сидим, кого ждём? Пошли, стаб сам себя не захватит.
И мы неспешной поступью, ведя пленную часть нашего отряда, пошли туда, где планировали отдохнуть с пользой.
Глава 22
Выйдя из черноты, я почувствовал себя слегка неуютно. Моя воля осталась такой же крепкой, клинок-посох пропускал через себя ровно столько же силы, сколько пропускал там. Прислушался к этому чувству и понял: оставив свою землю без присмотра, я освободил её для другого скреббера, который может точно так же оспорить моё право на неё, оттого и неспокойно на душе.